Анатолий Заклинский - Планета Снегов

Это абсолютное зло долго ждало своего часа, копило силы, и теперь готово обрушиться на тех, кто решил, не считаясь с ним, вторгнуться в недра горы и забрать сокровища, которые она в себе хранит. Нет, не выйдет.

Сейчас Ланд и то, что осталось от команды его корабля, осторожно ступали, пробирались вперёд. Капитан, проделавший уже не одно серьёзное путешествие по космосу, инженер, повидавший виды, бывший боевой пилот и медик, тоже сталкивавшийся с многим. Такие разные, перед этим злом они были равны. Перед злом, сейчас обретавшим форму. Оно вкрадчиво шептало древние заклинания, увеличивавшие его силу, и призванные помочь ему побороть захватчиков.

Ланд первым ступал в пещеру. Её стенки были выглажены и все исписаны вереницами непонятных иероглифов. Сразу виделось множество фанатичных рук, выводивших их. Тщательно, раз за разом обводя. Те, кто делал это, вкладывали большие силы в свою работу, лишь бы задобрить своё божество, выбравшее для себя домом недра горы.

Конечно, одних лишь иероглифов было недостаточно. Недаром вся порода здесь перемешана с костями. Суровое божество требовало жертвоприношений, причём не каких-нибудь, а именно тех, кто составлял разумную часть населения этой планеты.

Но, так или иначе, задабривание не возымело нужного эффекта. Планета стала холодным адом, а местное население — лишь тенью тех, кем они могли бы быть. На секунду в голове Ланда промелькнули мысли о том, что если кости окаменели и находятся на такой глубине, то должно было пройти не одно тысячелетие с того момента, как они здесь оказались. Впрочем, катастрофические изменения климата, которые произошли на этой планете, подтверждали, хоть и грубо, этот срок. Но примечательнее всего, что местное население, чудом умудрившееся выжить, больше ничего не достигло. Нет и, скорее всего, не будет межзвёздных перелётов, выдающихся достижений науки и культуры. Вот оно — подлинное проклятье абсолютного зла.

От одних этих мыслей становилось по-настоящему жутко. Как будто человек, лишённый разума и вынужденный жить лишь низменными потребностями, этот вид обречён всё время лишь разгребать вокруг себя снег, выращивать скудную пищу в полумраке пещер и приносить новые жертвы своему божеству, которое, может быть, смилостивится над ними, но скорее всего — нет.

Шёпот становилось слышно всё лучше. По мере продвижения Ланда и остальных вперёд, к нему добавлялись всё новые голоса. Они сплетались между собой, и не всегда можно было понять, говорят они одно и то же или нет. Вся боль народа, некогда жившего здесь, была в этих голосах. Они вопили, просили о помощи, вот только кто мог им помочь? Кучка людей с гражданского корабля?

И вот впереди появился свет. Сначала ненавязчивый, но уже через несколько шагов можно было погасить фонарики и ориентироваться лишь на него. Ланд шёл первым, за ним Джен, Грант и замыкал колонну Шиффер, которому было особенно не по себе, потому что он стоял спиной к тьме, окутывавшей их. Он терпел это, но с каждой новой секундой ему всё больше казалось, что там, позади, кто-то крадётся за ним и только выискивает удачный момент для того, чтобы напасть.

Тень, блуждавшую в свете костра, он не видел из-за того, что пещера была узкая, и сложно было что-либо нормально разглядеть из-за спин товарищей, идущих впереди. Однако если он видел бы то, что видел сейчас перед собой капитан, это ужаснуло его не меньше, чем тени, блуждавшие позади.

Пещера расширялась, и в этом некоем подобии помещения был разожжён костёр. Горел он неестественно красным пламенем, а вокруг него приплясывал шаман. Он был тощим, фактически, живым скелетом. Тонкая сморщенная кожа обтягивала кости и едва заметные связки. Даже в пламени огня он казался белым, практически призраком, но что-то подсказывало, что он всё же осязаем.

Он издавал лишь один голос, а остальные издавали призванные им духи. Они вторили ему, наполняя всё пространство неразборчивым шёпотом. Голова шамана казалась очень большой, особенно по отношению к худому телу, потому что на ней был надет массивный головной убор. Приглядевшись, Ланд увидел несколько черепов человекообразных, из которых он был собран. И ещё одна лицевая часть черепа закрывала лицо самого шамана. Служитель божества должен быть обезличен. Обезличен и проклят. Обречён вечно проводить ритуал в этих пещерах.

Вот кого боялись местные жители. Вот к кому не хотели они пускать землян. Один лишний шаг, и ритуал будет прерван, а планета полностью погрузится во мрак. Все бури, которые бушевали здесь, были лишь назиданием — немым указанием на то, что этот покой тревожить нельзя. И, как будто чувствуя, к чему приведёт появление землян, планета взбунтовалась против них, подняв в воздух ещё больше снега. Это было неправильно, если бы она просто хотела от них избавиться. В этом случае, наоборот, нужно было сделать небо чистым и позволить им улететь. Но что если она не хотело прогонять их? Что если целью было именно поглотить незваных гостей. Как только Ланд подумал об этом, шаман замер и прекратил свои стенания.