Николай Ярыгин - Кентийский принц [litres]

Рабочий день для наемных работников будет уменьшен до десяти часов, за каждый час, проработанный более этого времени, хозяин обязан платить отдельно по увеличенной ставке. Сами же хозяева работать могут, сколько хотят, это их дело, и мы не в праве им указывать. За всем за этим будут следить специальные люди при бургомистре.

Все, кто захочет развить свои производства или поставить с самого начала, смогут получить на это подъемные деньги, но снова же все будет индивидуально, комиссия будет рассматривать заявки и контролировать расход выделенных средств. Заявки следует подавать в императорскую канцелярию.

Конечно, все это не будет уже завтра, но мы работаем над этим и стараемся как можно быстрей все это ввести.

Алексия повернулась и стала спускаться по лесенке, и тут народ очнулся и начал кричать здравицы императрице и другие хвалебные слова. Город бурлил, часто можно было видеть кучки о чем-то спорящих или обсуждающих людей, а через некоторое время, когда новость разошлась по империи, забурлила вся страна.

После анализа того или иного герцогства назначали префекта, баронам и графам вручались инструкции, и потихоньку со скрипом дело двигалось. Те герцоги, которые продемонстрировали верность короне, а таких было всего двое, включая Урбера, так и остались герцогами, и пока в их владениях ничего не менялось.

Ну а я пока ехал в свой маркизат. Мне надо было как-то решить вопрос с мастерами, в основном с Мирто или Шорто. Надо снова тащить с собой Ларта, в маркизате пока пусть управляет Ульх. Хочется посмотреть, как там строящаяся дорога и сколько уже сделано. И почему-то мне очень хотелось перетащить в империю котов. Но больше всего меня, конечно, заботил Виктор, мой первенец в этом мире.

– Отец, почему ты не хочешь, чтобы я поступил в военное училище, я хочу быть кадетом, ведь я уже взрослый, мне уже десять лет.

– Виктор, тебе мало, что с тобой занимается эль Фарен? Ты упражняешься с мечом, копьем, изучаешь рукопашный бой, учишься джигитовке. Тебе этого что, мало?

– Отец, я – кентиец, а кентиец – это в первую очередь воин. Я хочу стать штурмовиком, и ты обещал начать учить меня стрелять из штуцера и револьвера.

Штуцеры и револьверы были изготовлены совсем недавно и проходили испытания: выявлялись и устранялись ошибки и недоделки и конструктивный брак.

– Сын, ты помнишь условия договора?

– Да, я все выучил, можешь проверить.

– Хорошо в ближайшее время назначим экзамен, после чего я приму решение. Иди сюда, присаживайся… Ты вот хочешь быть штурмовиком, а кто продолжит мое дело? Ты знаешь, кто создал штурмовые батальоны?

– Да, отец, это была твоя идея, и первый батальон обучал ты.

– Понимаешь, сын, быть просто штурмовиком – это одно, а придумать что-то новое и создать – это совсем другое. Вот подумай, ты мог бы создать бронетанковые войска или авиацию?

– А что это за войска такие?

И я начал ему все рассказывать, объяснять и рисовать на бумаге. Парень сразу забыл о штурмовиках и все больше и больше погружался в новые знания. Но тут мы были прерваны, подошла одна из фрейлин императрицы.

– Ваше величество, императрица разрешилась дочерью, – улыбаясь, проговорила она. – Все удачно и хорошо, можете взглянуть на обеих.

– Ты пока думай, а я пойду, с мамой поговорю, – и пошел за фрейлиной.

Это уже третья девочка, что родила Алексия, ну что тут поделаешь… Она очень расстраивалась, что никак не может родить мне помощника, а я рад был и девчонкам и любил их так же, как Виктора, а может, даже больше. Дети у нас были красивые и умные, и, что удивительно, рождение детей совсем не портило фигуру и здоровье Алексии.

Войдя в комнату, где крутились лекарки, няньки и служанки, я увидел самую дорогую для себя женщину, она была еще бледная, но, заметив меня, улыбнулась. Мне тут же вручили в руки сверток с моей очередной дочерью, такой маленькой и такой хорошенькой. Потом Алексия кормила ее, а я сидел рядом и млел от счастья. Ни для одной из дочерей мы не брали кормилицу, Алексия кормила их сама, и когда я ей предложил в первый раз взять кормилицу, она заявила, что молоко матери – это именно то, что и делает ее и дочерей родными.

Вот уже двенадцать лет я нахожусь в этом мире… Сколько всего сделано, а сколько еще предстоит осуществить! Сейчас у нас эпоха пара, паровые машины толкают суда на реках и в море, крутят станки и работают на полях и дорогах. Конечно, коэффициент полезного действия этих машин небольшой, но пока о чем-то другом думать рано.