Николай Ярыгин - Кентийский принц [litres]

Наконец императрица пригласила всех в следующий зал, где все уже было сервировано и на столах стояли напитки и холодные закуски.

Я сел в самом конце стола. Конечно, видел, что Алексия не довольна этим обстоятельством, но не стоит пока демонстрировать наши отношения. По правую руку от нее сидел канцлер, далее – начальник тайной канцелярии, по левую – казначей, а за ним маршал. Она сразу показала всем, на кого будет опираться. Очень умный ход с ее стороны.

Придворные с удивлением разглядывали необычные бокалы на столах, блестящие столовые приборы и необычные резные бутылки с разноцветными напитками. Все вызывало неподдельный интерес. Потом пришел черед дегустации напитков и закусок, к счастью, обошлось без неожиданностей. Гости осторожно понемногу пробовали напитки, и каждый выбирал по своему вкусу.

– Ваше императорское величество… – склонился к уху императрицы канцлер.

– Ой, князь, вы же меня на руках носили маленькую, ну какое величество, давайте, когда никто не слышит, будете звать меня Алексия, – и она заговорщицки улыбнулась. Канцлер все больше удивлялся, но ему было и очень приятно, что императрица так его выделяет, а еще он исподтишка поглядывал на княжну, сидящую рядом, и желал как можно быстрей оказаться дома.

– Алексия, я, может, вмешиваюсь не в свое дело, но ты почему-то обошла подарком кентийского принца, а ведь он сделал очень много для возведения тебя на трон.

– Князь, я вам открою тайну, только пока никому не говорите. Все, что вы видите на столах, кроме продуктов, конечно, все подарки, что получили гости, даже ордена, которые вручили сегодня воинам, изготовили его мастера, а придумал это все и научил мастеров мой Алекс. Ой! – пискнула она, поняв, что проговорилась.

Князь тоже был ошарашен и тем, что услышал, и нечаянным признанием императрицы. Конечно, до него доходили слухи, что они помолвлены, но он решил все обдумать, чтобы самому не попасть впросак, и потом уж поговорить с Алексией.

Когда на улице основательно стемнело, я решил перейти к одному из самых главных сюрпризов этого дня. Так как я сидел в самом конце стола и старался быть незаметным, мне удалось тихонько ускользнуть. Выйдя из зала, я подозвал одного из слуг и приказал передать Витору, что можно начинать фейерферк. Он должен был находиться у входа, ожидая моего распоряжения.

Вернувшись в зал, я присел на свое место и стал ждать. Вдруг раздался очень громкий хлопок, и через некоторое время в небе расцвел красный цветок. Гости тревожно заговорили, некоторые вскочили со своих мест.

Чтобы не возникло паники, я решил вмешаться.

– Прошу гостей подойти к окнам, – и сам первый пошел к одному из окон. Все присутствующие тоже ринулись вслед за мной. В это самое время раздался еще один хлопок, и небо озарилось зелеными звездочками. Раздались охи и ахи, возгласы восхищения, в городе тоже было слышны шум и крики. Двадцать раз громко хлопало, и небо расцветало разноцветными цветами. Народ зачарованно смотрел в небо, даже когда все закончилось.

Когда же поняли, что все закончилось, стали расходиться, и одна женщина вдруг произнесла:

– Я словно в детстве побывала, и для меня боги сотворили чудо, так приятно было, – и она счастливо засмеялась.

Придворные рассаживались по своим местам, обсуждая только что произошедшее.

– Ваше императорское высочество, скажите, а мы еще увидим такое чудо? – спросил один из гостей.

– Я думаю, надо спросить об этом создателя этого чуда, – и она указала на меня. Тут же все уставились на меня, явно ожидая ответа.

– Думаю, на важные государственные праздники и события мы будем делать фейерверки. Это очень не дешевое удовольствие, – проговорил я, вставая и кланяясь императрице.

– А сколько стоит один такой цветок? – задал кто-то вопрос.

– Один стоит около двух золотых монет, – начал напускать я тумана. Пусть в столице империи жизнь была и дорогая, но сумма получалась очень внушительная.

По залу пронесся вздох удивления.

Канцлер уже не один день ходил под впечатлением от недавнего коронования и всего, что за ним последовало. Его также поразили и отношения императрицы и этого кентийского принца. Он как-то случайно услышал их разговор, где Алекс рассказывал ей, как надо организовать обучение грамоте и счету, причем настаивал, что обучаться должны все поголовно.

– Ты пойми, – говорил он, – без знаний не будет ничего, ни книг, ни зеркал, а ведь надо придумать много чего, чтобы облегчить и улучшить жизнь людям.