Владимир Кельт - Синдром защитника

На этом достопримечательности не заканчивались. Грязные серые высотки и цепляющие облака трубы заводов меркли рядом с рекой с гордым названием – Великая. Некогда чистая и могучая, она давно стала местом для сброса отходов. Вода превратилась в тягучую зеленоватую жижу, Андре был уверен: по ночам та светится от избытка радиоактивных нуклидов, а крысы здесь раздобрели и выросли до размера овец. На дне полным-полно мусора, вонь стояла такая, что без специальных фильтров не подойти. После начала тераформации Крона выяснилось, что на планете не так много пригодных для проживания мест. Построили всего пять городов, все они стояли на берегу Великой, все они сбрасывали туда оставшееся от очистки ирания дерьмо.

Смотреть было гадко.

Аэрокар взвизгнул турбинами, поднимаясь над трущобами. Вид за окном слился в одну серую полосу, только цветные рекламные проекции изредка мелькали рядом, привнося краски в блеклый мир.

Домчавшись к центру города, Андре облегченно выдохнул, будто все это время дышал удушливым газом и только сейчас глотнул свежего воздуха. В центре вид куда лучше. Сферические здания бизнес-сектора, стеклянные торговые площадки, утыканный низенькими деревьями парк. Даже воды Великой оказались относительно чистыми. Здесь стояла дамба, работали фильтры. Река разрезала мегаполис надвое, а соединял Надежду длинный мост. В каждом городе Крона есть такой.

Андре припарковал машину, решив пройти по мосту пешком. Стоило хлопнуть дверце, как пошел дождь. Тяжелые капли падали на серую брусчатку, шумели в пыльной зелени и оставляли мокрые пятна на его дорогом костюме. Андре активировал защиту. Теперь вода замирала в двадцати сантиметрах над головой и стекала по невидимому барьеру кривыми струйками, будто по стеклу. Если он что-то и любил, так это дождь. Часами мог слушать его шорох и любоваться хмурым небом.

Вскоре показалось здание исследовательского центра, известного в списках корпорации как «Объект 25». Неприметная постройка в три этажа напоминала заброшенный склад. Неизвестные художники размалевали облупившиеся стены граффити, окна наглухо закрывали стальные роллеты. Глядя на здание, можно решить, будто здесь давно никто не бывал, что внутри ничего не найти, кроме пустых павильонов и хлама, но датчики на бронированной двери и камеры говорили об обратном.

Дверь с грохотом открылась. В оборудованном под пункт пропуска зале встретил Роб Кавило с охраной. В кои-то веки майор сменил эсгэбэшный тренч на коричневую кожаную куртку, чему Андре искренне удивился. Всегда считал, что Кавило спит в нем, ласково поглаживая погоны.

– Прошу, – Кавило открыл дверь кабинета и отпустил охрану.

Кабинет у майора тесный. Из мебели минимум: рабочий стол, кресло да пара стульев для посетителей, но он никогда не жаловался. Уверял, что служба в СГБ приучила к малому, а нечто навроде дивана или шкафов для личных вещей только мешают, спартанские условия куда лучше и даже приятнее.

Андре деловито сел в кресло, Кавило плюхнулся на стул.

– Давно не бывал на Кроне. Даже ностальгия проснулась, – задумчиво обронил Андре, осматривая стальные стены с дисплеями. – Как вам Надежда, майор?

Тот пожал плечами.

– Город как город. Я почти не покидаю объект. Некогда. Последние две недели вообще работаем без перерывов. Оружие готово, испытания можно провести хоть сейчас. Пойманный командой «Зевса» зверь сдвинул работу с мертвой точки, я бы даже сказал: пня под зад зарядил. Ученые извлекли яд и токсины чаёнс, синтезировали это дело, что-то там клонировали и теперь все работает. Они толк в таких вещах знают.

– С удовольствием посмотрю.

Кавило подпрыгнул со стула, готовясь тянуть на «полигон», но уловив протест во взгляде, снова сел.

– Уймите прыть, майор. У меня для вас задание. Вот, посмотрите видеозапись, – Андре включил хэндком и передал файл.

На записи стальные коридоры, кабинеты, лаборатории, столовая… и трупы. Десятки разодранных тел в белых халатах. Мужчины и женщины лежали на полу в неестественных позах, конечностей недоставало, у некоторых несчастных оторваны головы. Почему-то они казались андроидами, которых использовали для съемок хоррора, а теперь бросили в павильоне.

Камера скользнула в узкий залитый кровью коридор, оттуда в столовую и застыла. Этот ракурс Андре считал самым удачным. Здесь было пять трупов и все с оторванными головами. А на обеденном столе, в луже крови, прямо на тарелках с салатом лежала женщина. Она-то и выделялась среди остальных. Ее вспороли от подбородка до промежности, а внутренности шевелились, будто их перебирал кто-то невидимый.