Юрий Мори - Метро 2035 - Эмбрион. Поединок [litres]

– А как нужно? – спокойно, будто они обсуждали меню на обед, поинтересовался Садко. – По любви и с милосердием?

– Не знаю… Но так все-таки нельзя.

Пламя уже полностью охватило свисавшее на веревках тело, облизывало его и странный монумент за спиной, гудело и трещало. То алое, то багровое, то черное – глаз не успевал ухватить переходы от одного оттенка цвета к другому.

– Я отомщу… – сказал кто-то из пламени. Или это просто послышалось?

Странно только, что всем троим выжившим сразу.

Садко решил пройтись по Колизею в сопровождении Лешего и посмотреть, не найдется ли что интересное, полезное в быту. С целью прихватить с собой бесхозное ныне имущество – вряд ли коммунарам в ближайшее время будет до их поместья. Опять же неплохо было бы проверить, не сидит ли кто живой в одной из многочисленных комнат, включая залы и кладовые. А то расслабишься не ко времени…

Кат же, напротив, очень хотел разобраться с тайной здания, ценой которой покойный Председатель пытался выкупить свою жизнь. В любом случае уходить из поместья вечером не хотелось, ночевать все равно придется здесь. Даже угроза появления отряда коммунаров или еще чьих-то бойцов не слишком пугала – вряд ли кто затеет воевать в темноте, а утром певца с его небольшим отрядом здесь уже не будет. Так и решили, договорившись собраться, как стемнеет, у парадного входа, а перед рассветом отправиться к складу Дюкера.

Ощущения от жизни у сталкера были самые нерадостные. Теперь, когда спешка похода и горячка заключительных боев отступили, было время подумать. И мысли посещали довольно мрачные – казнь Охотницы оказалась слишком страшной, как бы слуга Черноцвета всем не напакостила. Сгореть на костре… Брр!

Сталкера передернуло.

Не хотелось бы закончить свой путь именно так. Хотя и понятно – при его образе жизни дай бог, чтобы похоронил кто-нибудь. Скорее всего, гнить где-то в городских развалинах или вот здесь, в области. Но пуля, нож, топор, на худой конец, – не костер же… Запах сгоревшей плоти, казалось, преследовал его даже в коридорах, мешая сосредоточиться.

На кухню, выйдя из атриума, он даже не стал заглядывать. Судя по плану, дорога ему предстояла по первому этажу мимо комнат прислуги, оружейки (вот как! знать бы раньше, не бегал бы с мечом), к лестнице на второй этаж, расположенной диаметрально напротив парадной от входа.

В оружейную Кат все-таки заглянул. Пустые стеллажи для автоматов, гора ящиков в углу, возле зарешеченного окна, и слишком хлипкие, чтобы хранить оружие, шкафы. Рано радовался. Даже если бы и заглянул сюда раньше, ничего полезного здесь уже многие годы не было. Зато следом попалась гардеробная, в которой он подобрал себе довольно чистый пуховик и лохматую шапку взамен подаренных князю. Одежды здесь было навалом, но нести с собой запасную глупо. Был бы транспорт… Впрочем, черт с ним!

Одевшись, он дальше следовал по плану поместья. Да, вот лестница на второй этаж, гораздо скромнее своей сестры у входа.

Кат остановился, вглядываясь в сложный узор схемы – коридор, окна, целая куча условных значков. Казалось бы, вот он – непонятный символ, сопровождаемый столь же неясным в данном контексте словом «Гонец». А где это в реальности – непонятно. Возле лестницы из пола вверх шла широкая труба. Может быть, она как-то связана с потайным местом?

Сунув план Колизея обратно в рюкзак, Кат осмотрел пол рядом с трубой. Нет, ни швов, ни признаков люка. Ни-хре-на. Забавная ситуация. Может, коммунары тоже искали, но не нашли, а насчет «не до того было» покойный Председатель просто так сказал.

Чтобы не позориться.

– Где же ты, где?.. – пробурчал под нос сталкер давно и прочно забытую человечеством мелодию. Жалостливую и глупую. Впрочем, остальные песни, и хорошие, и плохие, тоже давно канули куда-то. Кат неожиданно для себя понял – а ведь новые не сочиняют. Не до того. Или просто некому больше?

Если рассуждать логически, вход должен быть или где-то рядом, или под ногами, в подвале – из одного отсека в другой. Без фонаря с подвалами придется повозиться, а времени на это нет. Уже темнело, свет из узких сводчатых окон тускнел, и скоро здесь вовсе будет нечего делать, не на ощупь же искать.

Заглянул под лестницу. Нет, никаких люков, только неприметная дверка в стене с давно не работающей световой панелью над косяком. Плохо, но еще читаемо: «ОСТОРОЖНО, ГАЗ!» Это, конечно, вряд ли – из газов последние двадцать лет только кишечные остались. Ну, или болотные.