Павел Макаров - Метро 2033 - Перекрестки судьбы

– На тебя и так Маруся во все глаза смотрит, – усмехнулся Стас, стараясь потянуть время.

Марусей звали кухарку, которая отменно стряпала, но была пуглива и суеверна до крайности. Когда приключилась Катастрофа, ей было лет семь. Мать ее в суматохе осталась на поверхности, а девочка затерялась в толпе бегущих в подвал. Видимо, Катастрофа произвела на ребенка такое сильное впечатление, что с тех пор в голове у бедняжки никакие сведения не задерживались, читать она умела лишь по складам и кое-как считала до десяти. Зато обожала страшные истории и Савелия. Как только он появлялся в поле ее зрения, у нее широко открывались глаза, лицо делалось сонным и глупым, и все начинало валиться из рук. Так она переколотила немало плошек и горшков века шестнадцатого и ранее, чем очень раздражала Семеныча. Все в убежище добродушно подшучивали над ней, а Савелий злился. Вот и сейчас даже в полутьме было заметно, как он вспыхнул.

– Ладно, хватит ваньку валять, ты согласен, или я один пойду?

– Согласен, – решился Стас.

– Ну, тогда так и порешим, – сказал Савелий, – завтра ночью выбираемся наверх и бежим прямиком к метро. А может, еще ближе на что-нибудь полезное набредем – магазин или еще чего. Мы же ни разу не были за пределами парка из-за этих дедов-перестраховщиков. А теперь бери дрова, и я чурбаки прихвачу, а то деды неладное заподозрят.

Стас торопливо собрал охапку поленьев, и они пошли обратно в большой подвал.

На следующий день Стас и Савелий принялись заранее готовиться к ночной вылазке. Собирались, как на охоту, но еще более тщательно. Приготовили запасы еды – несколько лепешек и копченое мясо, – осмотрели оружие. Савелий решил взять пистолет Макарова, Стас выбрал пику, с которой лучше умел управляться – старый пистолет казался ему ненадежным. Приготовленное снаряжение сложили в углу комнаты.

– Мальчики, куда собираетесь? – прозвенел голосок Ксюши.

Стас вздрогнул. Но Савелий как ни в чем не бывало ответил:

– На охоту. Может, крысоволка добудем.

– А пика тебе на кого нужна? – усмехнулся наблюдавший за этой сценой Матвей.

– Ну мало ли кто по дороге попадется.

– А проводите меня до огорода, – попросила девушка. – Хочу травки нарвать для супа. Вернетесь – я вам вкусненькое сготовлю.

Стас снова вздрогнул. «Интересно, скоро ли мы вернемся?» – подумал он.

– Ксень, да может, мы сами нарвем? – спросил Савелий, который явно не хотел, чтобы девушка увязалась за ними, ведь ее потом придется отводить обратно, и столько времени будет потеряно. В другой раз он бы с радостью погулял с Ксюшей, только не в эту ночь.

– Ой, что вы, мальчики, вы все перепутаете, – засмеялась Ксюша. – Да я мигом нарву, вы меня обратно даже можете не провожать, просто посмотрите, как я до входа добегу. Я вам фонариком сигнал подам.

Стас знал, что она вообще-то не робкого десятка. Но надо же было кому-то рассказать ей, что неподалеку находится старинное кладбище села Дьяково. И девушка, которую не слишком пугали даже встречи с мутантами, трепетала от страха при мысли о призраках. «Эх, – подумал он с досадой, – ну и каша у нее в голове». Но тут же устыдился: действительно, как еще женщинам было коротать долгие вечера? Конечно, они рассказывали друг другу всякие байки, а тут еще и место такое странное… овраг этот… да и латник, будь он неладен. Поневоле испугаешься. Его самого иной раз пробирала дрожь, когда он слышал завывания из оврага: то ли ветер шумит, то ли мутанты охотятся, то ли души неупокоенные стонут.

– Ладно, проводим, – решительно сказал он. – Собирайся, Ксюха.

Девушка, просияв, помчалась готовиться к выходу.

– Зачем ты? – с упреком сказал Савелий. – Так мы далеко не уйдем.

– Да брось, – отмахнулся Стас. – Выйдем пораньше, нарвет она своей травки и вернется, тогда и мы – в поход.

Вышли, когда стемнело. Небо было затянуто тучами, иной раз в просветы между ними выглядывала луна. Над головой шумели вековые деревья, многое повидавшие на своем веку, пережившие и князей, и царей, и конец времен. В овраге кто-то скулил, где-то недалеко кричали ночные птицы, в реке что-то сильно плеснуло.

Река… С одной стороны, она защищала их – центр заповедника находился на обрывистом берегу. С другой – из нее иной раз такие создания выползали, что люди только крестились в страхе, как встарь. Старшие строго-настрого запрещали молодежи туда соваться. И лишь зимой, когда река замерзала, можно было пройтись по льду. Но далеко уходить боялись, потому что осмелевшие от голода хищники так и рыскали вокруг в поисках добычи.