Зеб Шилликот - Крылатые люди

Он снова склонился над ребенком и погладил его по нежному и хрупкому плечу.

– Энджел, я знаю, что ты меня слышишь! Охотники совсем рядом! Я пришел, чтобы предупредить вас!

Энджел оставался неподвижным. Тогда Джаг повернулся и, обращаясь ко всем его собратьям, закричал:

– Ну почему вы спите? Охотники идут за мной по пятам! Они уничтожат вас всех! Улетайте немедленно! Вы умеете летать или нет? Поторопитесь, вы еще можете успеть!

Его зов был подобен безответному гласу в пустыне. Джаг решил еще раз обратиться к Энджелу.

– Энджел, я рядом с тобой! Ты же сам хотел, чтобы я полетел за тобой и помог тебе, а теперь не признаешь меня! Ну, что я могу сделать для тебя? Чего ты ждешь?

– Он не ответит вам! – неожиданно прозвучал голос из-за клироса.

Джаг резко обернулся и замер от удивления. Перед ним стоял человек-птица. Его серо-голубые крылья развернулись и вновь сложились.

Он отличался от своих соплеменников более развитой мускулатурой и тем, что на его безглазом лице явственно выделялись надбровные дуги. Кроме того, в нем чувствовалось еще какое-то более существенное отличие, которое Джаг смутно улавливал, но не мог четко определить.

– Мы не говорим человеческим языком, – медленно произнес человек-птица. – И зрение у нас не такое, как у людей...

– Люди убьют вас, если вы немедленно не улетите! – перебил его Джаг. – Они уже на подходе к карнизу!

Человек-птица медленно взмахнул голубоватыми крыльями, словно бы подчеркивая безысходность создавшегося положения.

– Мы не улетим отсюда, – вздохнув, произнес икар. – Пока он не родится...

– Он? Кто это "он"? – спросил Джаг.

– Первый ребенок в стае крылатых людей! – торжественно ответил икар, и Джаг поежился от эха, которое разнеслось под сводами храма.

Оглянувшись, он вдруг увидел, что все безглазые лица спящих икаров медленно повернулись в сторону алькова, закрытого ветвями дерева, растущего прямо из стены.

Пройдя через весь зал, Джаг раздвинул листву и в нерешительности остановился. Открывшееся его взору помещение освещалось зеленоватой флюоресцентной дымкой.

Только сейчас Джаг сообразил, что раньше видел лишь икаров мужского пола. Теперь же, затаив дыхание, он впервые открыл для себя крылатую женщину.

Увидев его, она выпрямилась и слегка качнулась, словно подхваченная течением водоросль. Она была красивее самой очаровательной из земных женщин.

Ее тело, казалось, было предназначено для пары прозрачных крыльев с великолепным цветным оперением, а ее прекрасные губы будто специально были вылеплены для поцелуев, а уж вовсе не для того, чтобы произносить неискренние и глупые слова.

Она воплощала собой абсолютную гармонию, и Джаг, оробев, вдруг почувствовал себя глупым и смешным мальчишкой. Ему стало стыдно за то, что он принадлежит к роду людей, которые ради наживы способны на любые преступления.

Джаг заплакал и опустился на колени.

Словно бы в ответ на проявление его чувств женщина улыбнулась и чуть приподнялась.

И тут Джаг увидел яйцо...

На своем пути Кавендиш встретил около полдюжины разорванных черных волков и огромного мертвого камнеголова. Кавендиш пришел к выводу, что это, видимо, дело рук Джага, поскольку в горах до сих пор не прозвучало ни единого выстрела.

Как многие путешественники, Кавендиш привык к одиночеству. Когда месяцами не встречаешь людей, невольно замыкаешься в себе самом. У многих вырабатывается привычка разговаривать, к примеру, со своим конем или с самим собой. Кавендиш не являлся исключением. Так он и продолжал путь в сгущающемся тумане, вполголоса что-то бормоча себе под нос.

В этих местах ночи были не слишком темными. Вскоре, чуть в стороне, возле кустов, Кавендиш заметил какой-то блестящий предмет. Соскочив с коня, он мгновенно узнал кинжал Джага. На лезвии были видны еще невысохшие следы крови.

– Джаг не их тех, кто разбрасывает оружие где попало, – задумчиво проворчал он. – Здесь что-то не так. Как ты думаешь? – обратился он к лошади, которая с безразличным видом жевала желтые цветы на длинных стеблях.

Нахмурившись, Кавендиш несколько раз воткнул нож в землю, чтобы очистить лезвие от пятен крови. Потом он сунул нож за голенище сапога, вскочил в седло и погнал кобылу в гору, моля Бога о том, чтобы с Джагом ничего не случилось.

А в это время высоко в горах охотники уже спешились, готовясь к подъему на карниз.

Сквозь полупрозрачную перламутровую скорлупу яйца Джаг сумел разглядеть крохотное тельце ангела. Зародыш с тончайшими крылышками чуть заметно шевелился.