Константин Соловьев: Раубриттер (II. - Spero)

Берхард, бессильно стоявший на коленях, вдруг ощерился, поднял разбитое лицо:

- Мразь… Ты думал, я… я забуду? Железная… Ярмарка. Думал, я забуду лицо… кх… человека, который изуродовал меня? Ты… изменился. У тебя больше нет глаз, но улыбка… Улыбка осталась та же. Я хорошо запомнил ее… кххх… пять лет назад.

Страшная пародия на человека изобразила подобие поклона. Лишь подобие – тело Лотара анатомически не смогло бы никогда согнуться.

- Ты лишился титула и глаз, мой милый мальчик, но представь, каково было барону фон Кеплеру. Он справился с внешним уродством, хоть и не без жертв, однако изнутри его снедало нечто куда более болезненное, чем боль. Гнев.

- Я знаю, что такое гнев, Лотар.

- Гнев неутоленный – самая страшная пытка на свете, мой друг. В пятом круге ада подверженные гневу вынуждены вечно бороться друг с другом в зловонном болоте Стикса, но это ничто по сравнению с тем, что испытывает человек, знающий, что его злость никогда не сможет обрушиться на голову виновного. Он был бессилен добраться до любого из нас.

- Мирозданию свойственна ирония, я знаю. Должно быть, он прилично удивился, обнаружив маркграфа Туринского на собственном пороге.

- Если что-то и дало ему силу не убить тебя на месте, так это я, - Лотар вновь улыбнулся и Гримберт с содроганием заметил, как неестественно широко открывается его деформированная челюсть, - Точнее, его ненависть ко мне. Он-то хотел получить двух пташек разом. Я прав, барон?

Берхард молча кивнул. А может, просто голова бессильно мотнулась на шее.

- Конечно, он мог бы тайно известить меня о твоем визите, мой милый. У моих слуг ушло бы не более трех часов, чтобы добраться из столицы до Бра и с почестями проводить тебя во дворец. Это обрекало тебя на немыслимые мучения, но лишало барона фон Кеплера главного. Кроме того, я все так же оставался недосягаем.

- Но я так исступлённо просил отвести меня к Бледному Пальцу, что он сообразил, как все устроить. Как сыграть на этом так, чтобы получить все, что ему причитается.

- Да, он решил, что нашел верную тропу. Тем же днем он послал в Салуццо тайное извещение о том, что господин маркграф Туринский через три или четыре дня собирается посетить одно место в Альбах, именуемое Бледным Пальцем. Как ты понимаешь, я не мог допустить того, чтоб ты лишился моего гостеприимства.

- Позволил выманить себя из гнезда, - уточнил Гримберт.

- Можно сказать и так, - легко согласился Лотар, - Уж очень велик был соблазн. Вероятно, господин барон рассчитывал на то, что рыцарский доспех окажется боеспособен и станет хорошим козырем, когда мы с вами сойдемся в битве. Как жаль, что этой битве не суждено случиться! Мы оба лишились хорошего зрелища.

- Думаю, он рассчитывал спрятаться неподалеку и добить уцелевшего. Вполне разумный план, если бы не мелкие недочеты. Рыцарь оказался безоружен, как ты знаешь. Это означало, что план надо пересматривать. Он просто не успел.

Лотар восхищено щелкнул языком, глаза на миг закатились, будто он смаковал изысканное вино.

- Потому что ты поспешил сдать его мне, словно карту. Определенно, у мироздания очень запутанное и порочное устройство, но такого ожидать не мог даже я. Заметь, как интересно одни ошибки, наслоившись на другие, произвели интереснейшую ситуацию, в которой так непросто разобраться. Но знаешь, что нравится мне еще больше?

- Отражение в зеркале?

Лотар улыбнулся, словно услышал изысканный комплимент.

- Нет, лукавый негодник, - сладко протянул он, - Больше всего мне нравится то, как вы предали друг друга. Я слышал, его величество придает большое значение клятвам верности и вассальному долгу. Вы как нельзя более кстати показали им цену. Благородство отцветает, как старые розы, а клятвы превращаются в ржавчину, стоит лишь только увидеть выгоду на горизонте. Так уж, верно, устроена человеческая душа. К чему сбрызгивать ее нектаром из рыцарских сентенций?

- Мы…

- Вы предали друг друга, мой милый! - голос Лотара сделался удивительно громким и звучным, как для существа с деформированной грудной клеткой и несколькими кадыками, дергающимися вразнобой на несуразно короткой шее, - Ты предал барона фон Кеплера, отправив его прямиком мне в руки. Он предал тебя, рассчитывая на обратное. Вы предали друг друга, даже не подозревая об этом. Спокойно расплатились с судьбой чужими жизнями, надеясь, что это поможет спасти ваши собственные. И в результате оба оказались у меня в руках. Разве не восхитительно?