Кирилл Смородин - Испытательный срок

– Малой, выручай!.. – торговец заметил Страда.

«Сейчас…» – мысленно отозвался тот, наклоняясь и протягивая к серому беглецу руки.

– Во, молодец… – в голосе торговца слышалась радость. – Только… Стой!.. Не голыми…

Страд присел на корточки и сцапал существо обеими руками. Едва пальцы и ладони ощутили холодную пружинящую плоть, в толпе кто-то ахнул.

Тварь задрожала, принялась пищать. Страд выпрямился. В ту же секунду кожу на руках закололо.

– Дурак! – заорал торговец. – Сюда ее! Быстрее, пока…

Ладони обожгло. Неожиданно и сильно. Страд вскрикнул. Он хотел бросить существо, но комковатое тело словно приросло к рукам.

– Сюда!.. – торговец неожиданно оказался рядом. Схватил Страда за плечо. Поволок к прилавку. Остановил возле бочки и гаркнул: – Окунай руки!

Скуля, Страд исполнил требуемое. Он ожидал, что вода поможет, но нет: боль не утихала.

– Не так глубоко, – напряженно бормотал торговец, нависая над Страдом. – Там у днища еще две. Заденут – будет хуже.

Страду казалось, что он держит полено, только что вытащенное из костра. И что хуже всего – бросить его не получалось.

– Жди, – велел торговец, сопя над ухом. – Не сдавливай ее. Пусть успокоится, тогда отпустит.

Руки горели. Тварь вздрагивала – но с каждой секундой все слабее. Спустя минуту дрожь прекратилась.

– Ну, как? – шепотом осведомился торговец. – Не дрожит?

– Нет, – Страду чудом удалось сдержать всхлип.

– Тогда попробуй руки развести. Только медленно, осторожно. А то опять ухватит.

Страд повиновался. И вскоре освободился от комковатого тела. Он вытащил руки, встряхнул кистями и сморщился от боли. Потом посмотрел на ладони и ахнул. Кожа воспалилась, стала темно-лиловой.

И по-прежнему горела.

Над ухом присвистнул торговец.

– Дела-а, – протянул он. – Как же тебя угораздило-то?.. Жгляку, голыми руками… Дурень…

– Я не знал, – выдавил Страд. Он ждал, когда боль начнет утихать, но напрасно: по коже до сих пор словно плясал невидимый огонь. – Я… вообще впервые такое увидел.

– Понятно, – торговец вздохнул. – Ну… не завидую я тебе, парень. Если лекаря в ближайшие часы не найдешь, будет беда. Жгляки, у них яд особый, на магии замешанный…

Страд в ответ лишь кивнул. Было больно и страшно, однако голова оставалась ясной, и он начинал понимать, что к чему.

Эти существа, жгляки, как называл их торговец, наверняка обитали в Лабораторном Канале – водоеме, который тянулся вдоль Корпусов Некромантов. В стенах этих заведений изучали тварей из Червоточины, проводили эксперименты над телами умерших людей, животных и птиц, создавали и совершенствовали зелья и эликсиры, разрабатывали новые магические формулы, испытывали их действенность. Разумеется, появлялись отходы. Большую часть перерабатывали, но что-то все равно попадало в Канал, изменяло воду и ее обитателей.

«С одной такой тварью я и познакомился», – заключил Страд. Становилось все страшнее, поскольку боль не ослабевала.

– Давай-ка ты, малой, топай, – произнес торговец, со смесью брезгливости и сочувствия посматривая на руки Страда. – Найди лекаря. Спасибо тебе, конечно, за помощь, но мне еще работать надо. А ты тут покупателей отпугиваешь.

Тот, чувствуя десятки напряженных взглядов, развернулся и едва не побежал прочь от злополучного прилавка.

Вслед за болью пришла дурнота. Эти два чувства полностью завладели сознанием, и суета восточного базара отошла на второй план. Страд по-прежнему слышал зазывающие выкрики торговцев, голоса покупателей, ругань и смех, перед глазами мелькали фигуры людей и разумных, но сейчас это казалось сном. Тревожным и неприятным.

«Некогда лекаря искать, – думал Страд, тяжело дыша. Сердце колотилось, виски и щеки блестели от пота. – Надо до мастера Дролла добраться, он поможет…»

Страд метался по торговым рядам еще четверть часа. Потом, наконец, вышел к широкой низине, заросшей кустарником и заваленной обломками повозок, прилавков, бочек, грудами камней, бревнами… Темнело, и выглядела низина зловеще.

С трудом – пальцы слушались плохо – Страд извлек из сумки чертеж мастера Зеркуса. Полумаг изобразил низину в виде овала, и Страду предстояло пересечь ее. Дальше вновь начинались дома. Это и была восточная окраина.

Спустившись, Страд отыскал среди гор хлама и кустов узкую тропку и торопливо зашагал вперед. Теперь его знобило. Страд пытался успокоиться, убеждая себя, что виной ознобу близящаяся ночь, но понимал: дело не в этом.