Андрей Ливадный: Тиберианец

Первое впечатление оказалось настолько сильным, что он, даже не спросив разрешения, пошел туда.

Ничего подобного Глеб раньше не видел. Две мощные металлические ноги поддерживали массивный обтекаемый корпус, сплошь покрытый рубцами и подпалинами, словно этот механический зверь побывал в жесточайших схватках и вот, обессиленный, затаился в тени деревьев.

«FALANGER 12UN», — мальчишка с трудом различил полустертые буквы.

— Так ты и читать умеешь? — раздался за спиной удивленный голос тиберианца.

Глеб вздрогнул, обернулся.

— Мама научила. А кто это? Почему он здесь прячется?

— Это называется «серв-машина». «Фалангер» — мой старый друг. Только вот беда, — сломался, — добавил Урман. — Хочешь орехов с медом? — предложил он, отвлекая мальчишку от сложной и непонятной для его возраста темы.

Ну кто ж от лакомства откажется?

— Конечно, хочу… Вот только друзья такими не бывают! Он же не живой!

— Еще как бывают, — вздохнул старик. — Но ничего. Когда-нибудь отремонтирую…

Глеб тряхнул головой, решительно не соглашаясь. Мировоззрение мальчугана ограничивалось сельским укладом жизни. Конечно же он видел раскуроченные, вросшие в землю железяки в перелесках за околицей, но никогда не задумывался откуда они там взялись и почему не ржавеют? Их даже в кузнице не использовали.

— Дядя Сыть говорит: «что быльем поросло уж не вернется никогда».

— Сыть? Торгаш?

— Ага. А это что такое? — мальчишка разглядел странное, совсем не похожее на инструмент устройство, спрятанное у стены, за жердями.

— Не трогай. Это оружие.

— Оружие не такое! — вновь не поверил Глеб. — Лук, копье, нож, я всякое видел!

— Это автомат. «АРГ-8», — добавил старик совсем уж непонятное слово. — Ты лучше скажи, зачем сегодня на луга пришли?

— Сено ворошить, да копнать. А ты тоже боишься?

— Чего? — прищурился старик.

— Ну этого… смещения! — выпалил Глеб услышанное от взрослых слово.

— Опасаюсь. Надо было вам дома остаться…

— А что такое смещение? — любознательный мальчуган вслед за тиберианцем вошел в дом.

Тут было множество всяких диковин. Даже стол выглядел непривычно. Не из досок сколочен, а словно вырезан из чего-то цельного.

Глеб взобрался в высокое кресло, уселся, болтая ногами, удивляясь про себя, зачем на подлокотнике столько квадратиков с непонятными буквами?

На столе, кроме разных незнакомых предметов лежала книга, открытая на середине. Сразу видно — старинная.

— Можно?

— Смотри, конечно, — старик достал из шкафчика горшочек с медом и миску с орехами. — Сейчас чай заварю, подожди.

Книга оказалась толстой, увесистой, Глеб закрыл ее и, шевеля губами, медленно, по слогам прочел название:

«Наставление по боевой подготовке тиберианцев. Основной курс».

— Так что такое «смещение»? — переспросил он.

Урман, заваривая чай, ответил:

— Боюсь, не поймешь.

— Я уже не маленький! — обиделся Глеб, разглядывая картинки в старой книге. Они показались неинтересными. Какие-то схемы, наброски устройств, да и слова незнакомые…

— Есть такие существа — логриане, — тиберианец поставил на стол две чашки. — Они-то и создали наш мир, очень-очень давно.

— А зачем, если сами тут не живут? Дед Митя говорит: логриан придумали.

— Ничего не придумали. Жили они тут очень давно. А систему нашу создали, чтобы путешествовать к другим мирам. Ну типа пересадочной станции. Каждые двенадцать лет, все планеты Ожерелья начинают поворачиваться, и тогда открываются межзвездные маршруты…

— Враки. Звезд не бывает, — уверенно заявил мальчишка.

— На самом деле звезды существуют, — старик сел за стол, налил чай. — Только они не в нашем пространстве. Ты пей, пока не остыл.

Глеб попробовал. Горячо, но вкусно. Пахнет травами.

— Значит сегодня всякие чудища из порталов полезут? — жуя орехи, беспечно спросил мальчуган.

— Они не чудища. Просто — чужие. Мы их не понимаем, а они нас. И не факт, что будет Смещение. Много лет назад случился сбой, и в прошлый раз гравитационный генератор не сработал, — старик задумался, позабыв, что разговаривает с мальчонкой.

— Грави… что?

— Ну, говорю же, не поймешь. Ты лучше чай пей. А потом я тебя к родителям отведу, — Урман почему-то забеспокоился, словно почувствовал неладное, встал, подошел к стене сруба, где крепились металлические полосы, сплошь усеянные огоньками. Там вздрагивали стрелки и световые столбики, изламывались цветные линии, появлялись и исчезали какие-то слова.