Макс Мах - Пилот ракетоносца [litres]

Губернатор провинции Эвр приказал развернуть полтора десятка новых военно-технических школ, поскольку армия, флот и промышленность неожиданно ощутили дефицит квалифицированных кадров низшего звена. Попросту говоря, всем нужны были обученные и вымуштрованные на солдатский манер работяги, и первым делом в администрации губернатора вспомнили про детские дома. Кадры небезупречные и в чем-то даже проблемные, но зато их можно рекрутировать, не вызвав принудительным набором политических волнений в городских и сельских коммунах. Так Эрик попал в Праг – крупный промышленный центр на Южном континенте.

Проверку рекрутов производили в ускоренном режиме, поэтому, выяснив, что Эрик говорит и читает на нескольких языках и знаком с основами естественных наук – на всё про всё ушло круглым счетом пять минут, – его послали в школу младших техников ВКС [5] ВКС – военно-космические силы. . А поскольку разговаривавшая с ним дама из комиссии не захотела затруднять себя лишними вопросами, Эрик, во-первых, попал сразу в третий класс, где учились в основном двенадцатилетние дети, а во-вторых, вместо клички Крепыш, под которой прожил предыдущие четыре года, получил фамилию Минц. Ни одно, ни другое его не возмутило. Минц так Минц, третий год обучения, значит так и будет. Эрику было не привыкать встраиваться в новую для него систему отношений, и он в нее встроился.

Может быть, для кого-то учеба в государственной технической школе казалась наказанием, вроде тюрьмы или каторги, но для Эрика это была настоящая удача. Казенная форма, продовольственное и вещевое довольствие, собственная кровать в казарме – о чем еще можно мечтать после того, через что он прошел? А то, что ребята в основном старше его по возрасту, так и Эрик не лыком шит. Парень он от природы крупный, драться умел и правила выживания знал наизусть, как «Отче наш».

Первым делом Эрик внимательно изучил «доставшийся» ему по случаю коллектив. Класс – сорок человек, поток – сто шестьдесят. Учатся вместе с самого начала и за прошедшие два года успели притереться и определились с тем, кто у них главный, а кто шестерит. Эрик «рулить» не хотел, но и в «рабство» попадать не желал. Пришлось драться. Сначала бить, потом объяснять свою позицию словами. Кулаки оказались убедительнее слов, но и слова не пропали втуне. Разобрались, перетерли, пришли к соглашению. Эрик на власть «элиты» не посягает, а они его не прессуют. Пусть живет, как хочет, а это значит, сам по себе.

Это Эрика вполне устраивало, ему ни друзья, ни компания не нужны, и статус – без надобности. Так что устроился он совсем неплохо: койка в дальнем углу казармы и место в любой очереди – за едой, в душевую, везде – в середине строя. Не первый, но и не последний. Кому другому такое могло не понравиться, а ему в самый раз. Он и учился, следуя тому же принципу: не выставляться, но и не «проседать».

Учиться в технической школе оказалось нетрудно. Математику и физику, как вскоре выяснилось, Эрик знал гораздо лучше одноклассников, а то, чего не знал, легко наверстывал. Руки у него тоже росли из правильного места. Посмотрит разок, как обращается со станком или прибором профессионал, и сразу же может эти действия повторить. Сначала, правда, кое-как, но через день-два – так, как надо. По-настоящему трудным для Эрика оказалось только одно – научиться пользоваться компьютерами. Он ведь вырос в настоящей глуши, где электроники было мало, и уж точно, что ее не было в приюте, в котором он жил. В том мире, откуда Эрик прибыл в Праг, даже телевидение имелось еще не везде, а в технической школе, где он теперь учился, напротив, не оказалось ни одной бумажной книги. Вся информация только на носителях, в сети, куда можно попасть не иначе как через терминал, или в архивных блоках. У него заняло достаточно много времени, чтобы понять принцип работы всех этих приборов, но, как только он разобрался, дело пошло легко и быстро. Через год он уже работал с компьютерами лучше всех на потоке, хотя знал об этом только он сам. Но ему не слава была нужна, а возможность учиться, и он учился.

Прошло еще немного времени, и Эрик с удивлением обнаружил «границы дозволенного». В сети существовали барьеры, через которые просто так не пройдешь, потому что доступ к хранящейся за ними информации строго ограничен. Получить туда допуск можно, только если имеешь специальные коды, выполняющие в электронных сетях роль особых ключей к весьма сложно устроенным замкам. Ну, а где есть ключ и замок, должны быть и отмычки. Для Эрика это было очевидно, но на то, чтобы «подобрать отмычки» и научиться ими пользоваться, ушел еще один год. Впрочем, ничего особенно ценного для себя Эрик во вскрытых им «сейфах и тайниках» не нашел. Ему эта информация была без надобности. Ни использовать, ни продать ее он не мог. Оставалось пожать плечами и заняться чем-нибудь другим.