Федор Вахненко - Последний рубеж

– Понимаю, – с трудом выдавил из себя Кожевников.

– На, коли, – Чечен вытащил шприц из широкой аптечной сумки, пришитой к разгрузке с левого бока, и передал собеседнику. Зажав зубами красноватую крышку, Седой оголил шприц и с размаху воткнул прямо в раненую руку.

– Твою мать… – простонал сталкер, вводя новую порцию обезболивающего.

– А моя, моя тут при чем? – ухмыльнулся Леонид. Как и в тот раз: натянуто, без тени веселья в поникших, опустошенных глазах. – Хе-хе… Ладно. Ладно, Седой. Времени… Времени слишком мало. Вот, держи, держи, – на глаза Вячеславу показался маленький черный диктофон. И откуда он только взялся в Зоне?.. – Это… Здесь, здесь все. Все, все что я знаю об этой долбаной Зоне. О них, о том, какого хрена здесь вообще происходит. Записал, давно записал! Еще пять… Пять лет назад. Уже тогда, тогда я понимал: второй шанс могут не дать. И не ошибся! Да, не ошибся, я сразу понял! Сразу знал, знал, что не дадут мне шанс, ушлепки!

– И что… – борясь с расползающимся по всей руке жжением, процедил Седой. – Что мне с ним… Делать?

– Вынести, вынести его туда, – Чечен дважды кивнул головой назад. – За периметр. Да, за периметр, там… Я знаю, знаю, там есть много, очень много людей, которые хотят знать! Они не могут, не могут ничего узнать здесь, но там… Там есть не только их служба безопасности, вкуриваешь, да? Я… Я отвлеку их на себя. Они придут за мной, но диктофон, диктофон-то у тебя! Ты выберешься отсюда! Ты всем расскажешь! Ты, ты!

– А ты… Ты не боишься, что нас… подслушивают?

– А я, я в этом даже не сомневаюсь! Но объяснять все это там, на улице… Нет. Только здесь. Здесь, да. Здесь. Только здесь можно сесть, нормально обсудить. Все. До мелочей. Так что ты бери, бери диктофон! – Леонид всучил миниатюрное устройство Кожевникову в ладонь. – И пошли, пошли, за мной, потом разбежимся! Отсюда до периметра – рукой, рукой подать! Ты налегке, ты успеешь, успеешь! А ствол… Ствол я тебе дам, да. Да, да, пойдешь, пойдешь со стволом. Теперь, теперь он тебе нужен!

– Но… Как? Как мне пройти? Там же… Знаешь, вояки же… Никого… Никого не пускают. У тебя… Может, у тебя есть что-то? Чтоб… Помогло пройти?

– Жаль… – Чечен сокрушенно покачал головой. – Я… Я думал, хоть тебе, тебе можно верить… Но ты… Нет, ты тоже не подходишь. Жаль… Очень жаль.

Подернутые дымкой понемногу стихающей боли глаза Седого расширились от ужаса. Он хотел было запротестовать, хотел попробовать убедить Леонида не стрелять, но слова застряли в пересохшем горле, и в тесном коридоре прогремел один-единственный выстрел. Голова Вячеслава Кожевникова дернулась назад.

– Придется, придется искать тебе замену… – пробормотал Чечен, устало свесив голову на грудь. – Уже второй, второй сталкер не готов… Сопливые, косорукие срочники! Ни хрена, ни хрена не могут! Ни хрена не годны, ни хрена не умеют! Как, как с такими вот воевать?! Ну как, как?!

Одаренный рывком вскочил на ноги, и позади него с глухим стуком опрокинулся стул. Грубо стащив труп Седого на пол, Леонид отволок его ко второму мертвецу. Мертвецу, который точно так же не оправдал ожиданий бывшего военного…

Вынув боевой нож из нашитых на разгрузку ножен, Чечен вспорол обматывавшую кисть Кожевникова изоленту и подхватил скатившийся на пол «хвост».

– Только арт потратил. – Одаренный смачно плюнул прямо в лицо покойника и зашагал прочь. Спрятав дар Зоны в ранец, Леонид накинул поклажу на плечи, сунул пистолет в кобуру и подхватил надежный АКМ. В ту же секунду послышался низкий, гудящий звук открывающихся дверей. Судя по всему, противник заходил сразу и с парадного, и с черного хода, отрезав бывшему военному все пути к отступлению. Что ж, рано или поздно это должно было случиться. Рано или поздно за него должны были взяться…

Одним прыжком оказавшись возле поворота к основному выходу, Чечен высунул из-за укрытия автомат и не глядя дал длинную, веерную очередь.

«Раз, – мысленно отсчитал он. – Два».

На счет «три» Леонид скользнул за угол, спасаясь от брошенной с запасного хода гранаты. Он не видел, как лимонка залетела в коридор, но знал: именно это противник и сделал. Сталкеры были ужасно предсказуемы, а гэбээровцев, как известно, набирали из сталкеров.

Упав на живот, Чечен дал пару коротких по мелькнувшему у парадной двери противнику. Выпущенные в ответ пули заметались над его головой, с противным визгом уходя в непредсказуемый рикошет. Но в отличие от скитальцев Зоны бывший военный не стал вжиматься в пол, позволяя страху сковать себя невидимыми кандалами. Нет, он продолжал действовать.