Дмитрий Панасенко - Ллойс [СИ]

— Операторы? Хаб же отбился. Сам говорил. — Нахмурился скриптор.

— Хаб-то отбился, а вот когда пятому по счету за год мэру снайпер пулю в висок закатал, шестой решил, что с ними, лучше, дружить. Да и для бизнеса это полезно. Операторы, говорят, больше половины бензина скупают.

— А стрелки?

— А что стрелки? Плата за охрану не упала, и ладно. — Пожала плечами Элеум.

— А бензин-то, ыть, откуда? Угольные шахты — понятно, но из угля, ведь, гнать дорого. Склад ГСМ под городом, что ли? — Поинтересовался торговец.

— Да какой, на хрен, склад. Тут до войны кроме поселка вон там, — махнул в сторону давешних высоток снайпер, — да здоровенной автомобильной свалки ничего и не было, считай. Только угольные шахты заброшенные да гипсовый карьер. До недавнего времени я и дотумкать не мог, чего это сюда бомбу уронить решили, — покосился в сторону вертящего по сторонам головой Райка Пью. — Только теперь понятно стало. А бензин. Именно из угля его и гонят. До войны было, говорят, слишком дорого. А сейчас, в самый раз.

— И не побоялись рядом с воронкой город строить, — поежился толстяк.

— А чего бояться, сладенький? — Пожала плечами Элеум. — Бомба из новых чистая почти, да и лет прошло сколько. Так что, серьезный фон только в центре, а туда никто почти и не суется. Смысла просто нет.

— Подъезжаем. — Буркнул управляющий телегой Эйк.

— Тогда, как договорились. Мы — ваша охрана. Начнешь бузить, загною тебе пулю в крестец и попрыгаю на брюхе, а потом Дохлой тебя отдам. Видел? — Коснулся залепленного пластырем уха стрелок. — Ей меня, боевого товарища, можно сказать, брата по оружию, порезать, как два пальца, а уж тебя… Понял, борец за права угнетенного большинства? — Мерзко улыбнулся, как бы невзначай направляя ствол винтовки в спину Эйка, Пью. — И тебя это тоже касается. — Перевел взгляд водянистых глаз на опасливо втянувшего голову в плечи Щура стрелок.

— Да понял я, понял, что тут непонятного, — опасливо поежился столкнувшийся взглядом с демонстративно чистящей ногти давешним ножом Ллойс фермер, — и ты уж, братка, не подведи.

Эйк недовольно зашипел и чуть заметно кивнул.

— Даже не думай, сладенький. — Усмехнулась, покосившись в сторону раненного, наемница. — Может, ты нам и успеешь нагадить, но я, ведь, тебя первой достану. Будет быстро, но очень больно. Я умею. Ты лучше, о жене подумай, о детках. Если они у тебя, конечно, есть..

— Проведете в город, тогда двести, ыть, грамм серебра дам, — неожиданно продемонстрировал вытащенный из-за пазухи, висящий на кожаном шнурке пухлый мешочек, Торговец.

— Больно уж ты, Ыть, правильный в последнее время, — недовольно покачала головой Элеум. — Щедрый. У тебя даже глаза добрее стали.

— А что? — Потупился, поправив пенсне, толстяк. — Что, уже и по-людски пожить нельзя?.. А глаза у меня от папки, как маманя говорила, достались.

— Добрые. Прямо, как у собаки гадящей. — Закончила фразу наемница. — Райк, а ну, давай-ка сюда…

— Я не хочу… ты — тяжелая… — пробормотал скриптор и покраснел до корней волос.

— Потерпишь, — невозмутимо отрезала девушка, под общий хохот путешественников.

В копне сена было неудобно и душно, сухие стебли царапали кожу, вызывая неудержимое желание чихнуть, лезли в нос и за воротник, от мешков неприятно пахло пылью, старой пересохшей тканью и почему-то гнилью, а усевшаяся поверх наемница была действительно тяжелой. Горестно вздохнув, Райк, чуть пошевелил тут же начавшими затекать ногами, моментально заработав при этом от девушки чуть заметный, но довольно чувствительный пинок, еще раз вздохнул, и, осторожно повернув голову, приник к щели между досками борта. Дребезжа колесами и скрипя всеми соединениями, телега медленно въезжала в ощетинившийся стволами спаренных зенитных пушек предвратный туннель. Над входом, чуть покачиваясь, висела табличка, на которой яркой краской было написано:

«Добро пожаловать в Хаб! Вольный город для вольных людей. Не кидай, не воруй и не грабь. Если достал нож или пушку, знай — пули на тебя жалко, но у нас полно веревки, а в шахтах всегда нужны руки.»

Телега остановилась. Из скрытой в тенях проема железобетонной, больше похожей на дзот, будки вышел высокий мужчина в несвежей, покрытой потеками грязи военной форме. На груди мужика висел автомат с подствольным гранатометом. Думать, что случится, реши он им воспользоваться в узкой бетонной кишке, совершенно не хотелось.

— Что везем? — Осведомился он лениво.