Сергей Вишневский - Такая война

— И еще три серебряных тали! — продолжал убеждать один извозчик другого, показывая ему овальные монеты с треугольным отверстием посередине, которые висели на шнурке на его шее. — Если ты думаешь, что за такую цену ты сможешь продать где-то столько масла и прошлогодней крупы, то я съем свои собственные портки! С этим же маслом!

— Перестань, — отмахнулся второй. — Ты меня не слышишь! Я говорю, что это не та цена, которую стоит брать, рискуя головой. Ты понимаешь меня? Мы везем продовольствие в армию. Воюющую армию!

— Брось! У нас особое разрешение от начальника армии, — первый извозчик постучал по медному диску на борту телеги. На нем были нанесены четкие буквы на саторском языке. — Никто не будет с нами связываться, если мы под защитой его могущества.

— Гармония и бездна, — покачал головой второй. — Ты хоть понимаешь, что степняки не умеют читать на саторском? Да они плевать хотели на твои знаки и права! Они просто прирежут нас и заберут все, что у нас есть.

— На этот случай нам и выдали охрану для…

— Послушай, Реши, ты серьезно думаешь, что три солдата могут помочь нам отбиться от степняков?

Первый возница открыл было рот, но поразмыслив и пробежав глазами по солдатам, вздохнул.

— Будет тебе, — буркнул он и указал на трехметровую скалу, появившуюся на горизонте. — Гляди! Скоро привал!

Второй возница вздохнул и обреченно махнул рукой.

— Если бы наши отцы не были так близки, я бы давно тебя бросил Реши. Жадность все чаще говорит твоими устами. Разум на устах показывается все реже.

— Серебряные тали, Амбо, — покачал головой Реши. — Серебряные, Саторские тали!

Как только они подъехали к камню, извозчики принялись хлопотать вокруг животных.

— Амбо, мы остановимся тут, — взглянув на тень от камня, произнес Реши. — Солнце садится, тени слишком длинные.

Напарник молча кивнул и продолжил работать, а солдаты засуетились, обустраивая место ночевки. И те, и другие, не первый раз ночующие в степи, не сговариваясь, обустроили лагерь с солнечной стороны камня. По местным традициям лагерь ставили на западной стороне путеводных камней. Суеверия степняков гласили, что солнце, уходя за горизонт, могло забрать с собой удачу.

Пока все были заняты, никто не заметил, как дрогнула тень от камня. Сначала края тени поплыли, подобно миражу. Затем они начала менять форму, а спустя пару минут из нее, прижимаясь к земле, поползли люди. Одетые в поношенные кожаные доспехи, с оголенным оружием, с руной тени у каждого на лбу, они, словно призраки, скользнули к камню и спрятались за ним.

Последним из тени вышел Мак. Он подошел к скале, присел на колено и воткнул небольшую кривую ветку с нанесенными на нее рунами. После он показал пять пальцев Груту, на что тот кивнул и показал всем на пятерню темного ученика.

Нападение вышло быстрым, стремительным и неожиданным. Воины молча выскочили из-за камня и первым делом бросились к занятым обустройством воинам. Те, к их чести, не побросали оружия во время подготовки. Единственное, что они себе позволили, так это сложить в небольшую треногу свои копья. Короткие мечи на поясе были у всех.

Идеально не вышло, топот воины заметили почти сразу, поэтому достать оружие они все же смогли. Однако численный перевес был не в их пользу. Одному из воинов не повезло, и нож, брошенный молодым Жаком угодил прямо в глаз, по самую рукоять.

Второго обманным движением отправил на тот свет Гурт. Опытный воин метнулся в сторону, заставил противника отшатнуться от резкого движения, но при этом десятник вскинул руку с мечом и достал кончиком горло растяпы, не поднявшего щита. В итоге он тут же повалился, зажимая руками перерезанное горло. Третьего воина прибрал Мак, зарядив ему в грудь стрелой тьмы.

Все произошло настолько стремительно, что торгаши толком не успели опомниться и изобразить хоть какое-то сопротивление. Их оглушили ударами по голове и хорошенько связали.

Когда отряд закончил, то собрал все трупы и пленных вместе.

— Чисто вышло, — улыбнулся Гурт, поглядывая на воинов. — Смотрел кто, что в телегах?

— Крупа, — с улыбкой произнес Жак. — Крупа и два малых бочонка масла. Только масло странное, с душком.

— Топленое? — спросил Пут — выбритый наголо здоровяк.

— А черт его знает, — пожал плечами парень. — Я пробовал. С привкусом, но нормальное.

В этот момент к воинам подошел Мак.

— В телегах крупа и масло, — отчитался седой воин. — Чего делать с ней будем? Закопаем? Или…