Владимир Мясоедов - Собственный выбор

Заплативший то ли штраф, то ли взятку Олегу же собрался было вернуться в свою каюту и продолжить разработку планов нанесения серьезного ущерба местной организованной преступности, которые заодно могли бы принести ему и его людям весьма ощутимую выгоду, но отвлекся на всплеск шума и криков, вдруг наполнивших воздушную гавань. Не то, чтобы этот аналог аэропорта для дирижаблей, тащащих груз и пассажиров больше благодаря магии, чем горячему пару, был тихим местом…Но все же в нем обычно не орали от ужаса на разные голоса несколько десятков человек. И уж тем более не визжали на всю округу подобно стае исполинских размеров кабанов, неожиданно для себя синхронно превратившихся в кастрированных боровов.

— Что за… — Сначала чародей достал одной рукой из кобуры крупнокалиберный револьвер, а во второй зажег небольшой комочек пламени, что который мгновенно сорваться сего пальцев огненной стрелой, а только потом принялся оглядываться по сторонам в поисках источников звука. А также возможной угрозы. И практически сразу же он их нашел и понял, что отнюдь не зря потянулся за оружием. Меж корпусов стоящих на утоптанной земле летучих кораблей бежали отчаянно вопящие матросы и грузчики, бывшие в общем-то безоружными, если не считать коротких ножей. Все-таки исполнять повседневные обязанности, навесив на себя целый арсенал, немного неудобно, а расположенная чуть ли не в центре города воздушная гавань могла считаться очень безопасной территорией из-за тысяч людей и сотен пушек, сосредоточенных в данном месте. Особенно когда на улице ненавистный нежити день и вокруг полно народа. Вот только весящим тонны по две-три существам, которые преследовали вопящих беглецов, раздирая на части самых нерасторопных, был неведом страх или чувство самосохранения. А еще они плевать хотели на короткие клинки или пару-тройку случайных пуль, выпущенных из ружей или пистолетов, которые отложили не слишком далеко. — Белки?!

Рыжие туши, устроившие настоящую бойню посреди бела дня, на любительниц жить в дуплах, тырить орешки и скакать по деревьям походили не сильно. Но все же больше чем на медведей из-за слишком яркого окраса, большого пушистого хвоста-противовеса и длиннющих резцов, что не помещались в окровавленной пасти. А вот глаза тот, кто создавал эту породу боевых магических мутантов, бывших слишком единообразными для слепленных из разных кусков химер, взял судя по всему от хамелеонов. Слишком уж те оказались большие и выпуклые, да к тому же смотрели зачастую в совсем разные стороны.

Комок огня унесся к наиболее быстрой из бестий, почти достигшей какого-то молодого чернокожего парнишки лет шестнадцати, вот только созданное магией пламя пусть и исправно попало в цель, спалив дотла пушистую рыжую шерсть у основания передней правой лапы и оставив после себя весьма заметный кратер в мышцах чудовища, но тварь это не остановило. Испуская пронзительный злобный визг, лишь еще больше усилившийся, она настигла улепетывающую жертву, голова которой как раз была примерно на уровне её челюстей. А в следующее мгновение череп то ли юнги, то ли грузчика, то ли какого-то младшего помощника раскусили словно орех. Раненный монстр мгновенно потерял интерес к свалившемуся под лапы агонизирующему телу и рванул вдогонку за следующим человеком, не отвлекаясь на то, чтобы сожрать еще дергающееся мясо или хотя бы облизнуть окровавленную пасть.

— И как назло, на корабле сейчас нет ни одной заряженной пушки… — Пронеслось в голове у Олега, одновременно расстреливающего тварь из револьвера и создающего новый заряд пламени. Вот только пули, похоже, оказали даже меньший эффект, чем волшебство, попросту запутавшись в шерсти. Ну или оставив после себя такие маленькие ранки, что сразу их заметить никак не получилось. Вероятность же того, что весь свинец ушел мимо цели волшебник расценивал как очень малую, ведь уж в чем-чем, а в своей меткости чародей не сомневался. Как-никак большую часть карьеры боевого мага он провел, полагаясь больше на огнестрельное оружие, чем на разрушительные заклинания из-за слишком маленького резерва. А резкий рост способностей у него и у Стефана, вызванный вынужденной пересадкой органов убитого магистра, случился слишком недавно, чтобы успели отмереть рефлексы, полученные на фронтах Четвертой Мировой Войны.

Второй комок пламени, являвшийся чем-то средним между перекаченной энергией огненной стрелой и маленьким файерболом, слетел с руки мага и по идеальной прямой ударил в башку зверя, как раз сейчас терзавшего следующую жертву, которую он повалил на землю, но почему-то никак не мог прикончить. И это заклинание ударило намного удачнее, попав прямо в выпуклый глаз чудовищной белки, мгновенно испарив его и оставив после себя огромную обугленную рану. Очевидно, волшебство достало в том числе и до мозга монстра, поскольку существо резко дернулось в сторону, а после потеряло равновесие, опрокинулось и задергало в агонии всеми лапами и хвостом.