Михаил Булыух - Аццкий Нуб [publisher - 1С-Паблишинг]

…

Еще 140 тысяч репостов в течение трех часов.

…

«Ну что, нашли того, кто меч поднял?»

«Ага, нашли восьмерых. Вернее, они сами нашлись. Вон на соседних темах почитай. Щас они его на закрытых аукционах продают. Каждый свой, само собой».

«Не понял, восемь мечей было, что ли?»

«Ты совсем дурак?»

Администрация: Тема закрыта. Причина: Тема не актуальна.

– Ромка! Ромка!!! РОМАН!!! Ром, что с тобой?

Риммон стоит около стола на небольшой кухне. Рядом сидят трое его приятелей – Игорек, Жека и Толик, развод которого они сейчас и отмечают. В руках у Риммона стакан с водкой и вилка с надетым на нее малосольным огурчиком. Толик – огромный пузатый мужик в одних семейных трусах и носках дергает его за тельняшку. Переживает… Или просто выпить хочет, а тост застрял?

– Ром, ну ты че?

– Ре… Ребят. Я это… Щас.

Риммон залпом проглотил водку, посмотрел на огурчик, нюхнул его, но закусывать не стал. Положил на тарелочку.

– Ребят, мне надо подышать. Покурить. Я на балкон выйду.

– И я с тобой.

– И я курну.

– Нет, курите здесь. Я сам. Один.

– Что значит курите здесь? Это моя кухня! Я…

– Ой, да ладно тебе… Жена поругает, что ли?

– Эй, а тост?

– А в натуре, че мы бегаем-то…

Риммон их уже не слышал.

Он прикрыл балконную дверь и, присев на табуретку, достал из-за уха помятую сигарету. Покатав ее пару минут в пальцах и еще больше извазюкав, задумчиво чиркнул спичкой.

Что это было-то, а?

Ой, что так зябко-то… И задница к табуретке вот-вот примерзнет. Треники совсем легкие, и китайские синтетические тапочки-зайки совсем не греют. Вообще гардероб у Толика тот еще, гостям и переодеться не во что, единственные тапочки забыла жена, когда уходила от него, а треники, наверное, валяются с полузабытого студенчества… а одежда Риммона – или Романа – сушится после падения в какую-то мерзкую и холодную лужу, прямо у подъезда виновника торжества. А, ну да… Зима же, Новый год через пару недель… Вон, снежок падает, белый такой, чистый, мягкий… Хоть и юг, но погода радует некрепким, но все же морозцем.

– Риммон! Риммон! Ну что расселся?

Как? Тут никто его имени знать не может! Сейчас он для всех тут Роман Петрович Сладко, так и в паспорте написано, который он еще лет пятнадцать назад купил.

– Лимон! Лимон, скотина! К ноге!

– Гав, гав!!!

А, показалось… Собаку хозяин выгуливает, вон внизу пес по снегу носится. Нервы ни к черту! Нужно в Кисло…

Пес застыл в прыжке, не касаясь земли ни одной лапой, а его хозяин, подняв ногу для очередного шага. Звуки города смолкли, даже снег перестал идти. Снежинки висят в воздухе и не падают. Как так?

– Риммон.

Небо сверкнуло ярким заревом, серые снежные тучки расступились, и сверху полился яркий, теплый и такой родной свет.

Риммон рухнул на колени, прямо в небольшой снежный сугроб, нанесенный на балкон ветром.

– Отец…

– Ну Здравствуй, Риммон.

– Здравствуй, Отец.

– Ты Не Забыл, Кем Ты Был Раньше, Риммон? До Падения?

– Нет, отец… То есть да… То есть… Архангелом.

– Да, Архангелом. И Ты Можешь Быть Прощен И Возвращен К Моему Престолу. Я Хочу, Чтобы Ты Вернулся, Риммон.

– На Небеса???

– Сначала В Мир Грязь. Ты Должен Разрушить Его Изнутри. Разрушить До Основания.

– Отец… объясни…

– Люди Решили, Что Они Стали Подобны Мне. Решили, Что Могут Творить Миры И Существ, Их Населяющих. Но Все, Что У Них Получается – Это Лишь Множить Боль И Страдания. До Ранга Создателя Человеку Еще Очень Далеко, Риммон. И Сейчас Человек Сходит С Верного Пути. Тот Мир – Противоположность Земли. Все, Чего Я Добиваюсь От Человека, Там Полностью Извращено И Перепутано. Убийство И Предательство Там – Норма Жизни. И Пусть Убитые Воскрешаются – Убийство Не Перестает Оставаться Убийством. Там Нет Меня, И Никогда Не Будет. Суррогаты Лжебогов, Созданные Самими Людьми, Овладевают Их Душами. Это Ад, Риммон. Настоящий Ад. И Я Хочу, Чтобы Ты Превратил Всю Грязь Как Раз В Ад. Тот Ад, Которым И Является Мир Грязи По Сути. Мои Ангелы Скованы Установленными Мною Же Самим Рамками И Ограничениями. Установленными Сгоряча Пару Тысяч Лет Назад. Ты Лучший Кандидат, Риммон.

– Но… Но я все же демон. Я… Мои методы…

– Ты Не Сможешь Сделать С Людьми Ничего Такого, Чего Бы Они Не Делали С Собой Сами. Это Правило Установлено Здесь, Оно Действует И Там.

– Но ты сам…

– Сам. Все Сам. Да, Я Могу Убить Два Миллиарда Подключенных Человек И Грязи Не Станет. Я Могу Прекратить Работу Электростанций И Грязи Не Станет. Я Могу Все. Но Что Потом? Будет Восстановлено Электроснабжение, Снова Появится Связь, Будут Новые Подключенные. Нет, Риммон. Грязь Из Места, Куда Люди Бегут От Реальности, Из Псевдорая С Псевдожизнью, Должна Превратиться В Место, Куда Очень Не Хочется Попасть. В То Место, Избежать Которого Есть Желание Любого Нормального Человека. В Ад. Сейчас В Грязь Ежедневно Уходит Не Менее Миллиона Человек. Многих Уже Не Спасти. Но Большинство Еще Не Полностью Погрязли В Грязи. Я Хочу Вернуть Их К Себе.