Александр Башибузук - Конец дороги [litres]

– Н-налево… д-до конца, т-тумблер на стене… электрозамки… – парня трясло все больше, я всерьёз стал опасаться, что он откусит себе язык. Сучоныш, слаб на расправу оказался.

– Ведите его в кабинет и решайте вопрос. Я гляну на женщин и к вам. Быстрее… – приказал я девушкам и пошел по коридору.

Медицинский отвратительный запах. Белые стены и потолок. Ряд дверей по правой стороне коридора… ладно, это потом, если времени хватит, и, честно говоря, мне совсем не хотелось туда заходить. Подсознательно ожидал увидеть музей страшных результатов опытов, как в фильмах ужасов.

– Где же… долбаная дверь? – бормотал я про себя. – Есть…

Я повернул направо по коридору и увидел первую дверь. Металлическую, сваренную из сантиметровых прутов, сдвижную решётку, и на стене действительно находился тумблер. Мигнул свет. Этого еще не хватало. Я стукнул по кнопке, замок щелкнул и дверь на сантиметр отъехала. Я рванул ее и кинулся дальше бегом, если вырубится свет, а он обязательно вырубится, замки могут или открыться, или – и скорее всего – намертво заблокироваться, а в лаборатории уже явственно запахло горелым. Здесь же все деревянное, из разборных панелей. Сгорит за минуту.

Еще одна дверь и тумблер. Опять мигнул свет. Стукнул по тумблеру, открылась. Сразу за ней небольшая комната со столом и стулом и железная сплошная дверь. Где выключатель? М-мать… на стенах нет. За дверью отчетливо гомонили и причитали несколько женских голосов.

Тумблера не было.

– Лаборатория загорелась, – из наушника раздался встревоженный голос Инги.

– Принял. Герда, спроси у урода, где тумблер от последней двери?

В наушнике послышался голос Герды, звук тупого удара и ее ответ:

– Под столом.

– Принял… как сам не догадался, – я нагнулся и хлопнул по кнопке ладонью. Дверь щелкнула, и одновременно погас свет. Успел. Включил тактический фонарик и просунул ствол UMP в приоткрывшуюся дверь.

– Мы уходим, – доложилась Герда.

– Уходите. Я быстро.

Так, что здесь… кровати, кровати с ремнями для удержания… стол, стулья. Луч света наконец мазнул по чернокожим женщинам. Они забились в угол и с испугом смотрели на меня. У двух были небольшие животы.

– Не волнуйтесь. Английский язык понимаете? – спросил я у женщин.

– Да… – две женщины подняли руки.

– Сейчас все идете за мной. Быстро. Я вас спасу. Понятно?

– Да…

– Уходим.

Я быстро пошел по уже задымленному коридору, и женщины цепочкой послушно последовали за мной.

– Где ты? Быстрей на выход, загорелась цистерна, – тревожно крикнул наушник голосом Герды.

– Выходим. Быстрее, быстрее… – я пропустил женщин мимо себя и выскочил наружу. Уже практически ничего не было видно, все застилал дым, горело все вокруг, лицо обжигало, как у доменной печи.

На входе Рива принимала африканок и толчками придавала нужное направление, мы завернули за угол и припустили к дыре в заборе.

– Бегом, бегом, красотки, – я обращался ко всем сразу и с удовольствием пнул под зад замешкавшегося Анджея. Настроение просто зашкаливало. Мы сделали это, меня почти не волновал фактический смысл акции, тем более – мифические золотые горы. Я радовался тому, что у нас все получилось, мы провели операцию, четко по плану и без потерь. Ну, может быть, чуть-чуть переборщили с казармой… так я всегда был сторонником зрелищных эффектов.

Едва вскарабкались на карниз, как внизу раздался страшный, почему-то сдвоенный взрыв, и база превратилась в жерло Везувия в его лучшие дни. В спины ударила жаркая волна, но упал только один Анджей.

– Женщины, сидим вот здесь. Тихо, – обратился я к африканкам и показал место рукой. Дождался, пока они сядут, и спросил Мари: – Все в порядке?

– Почти. Документы есть. Я их пока не читала. Этот… – Мари ткнула в Анджея рукой, – говорит, что среди них есть его договор с земной компанией «Биотех лимитед» на проведение исследовательских работ. Часть акций компании принадлежит нужному нам человеку. Это первое. Здесь часто бывал личный помощник этого человека. Это второе. Есть подробное описание экспериментов и видеозаписи самих экспериментов, а также подробные графики поставок живого товара для экспериментов. Это третье. Осталось самое главное – записать признания ублюдка на камеру. Больше мы здесь ничего сделать не можем. Просто больше ничего здесь не было. Но этого должно хватить… наверное.

– Что с девками и яйцеголовыми? – задал я естественный вопрос. Такой хвост нам был совсем не нужен.