Александр Латыпов - Линия Горизонта [litres]

– Но ваш спутник сказал, что вы можете… способствовать его освобождению.

Ясмин мучительно улыбнулась – губы ее пересохли.

– Лично вам?

– Да.

– После разговора. Если увидите мою сестру семнадцати лет – Марьям Лившиц, – скажите мне. Я… смогу вас отблагодарить.

Сержант довольно ухмыльнулся.

– Непременно. А сейчас – проходите.

– Почему вы решили, что я смогу заплатить этому полицейскому? – спросила Ясмин у Терри, когда они поднимались по лестнице. – И почему вы все еще мне помогаете?

– Я помогаю не вам, а вашей… сестре. Я боюсь того, что может сделать мой отец, – ответил он. – Кроме того, я узнал вас. Вы – жена Ильи Ларина. Но вы скрываетесь и ищете эту Марьям. Когда мне сказали, что некто Саймон Лившиц арестован, я решил, что они могут быть как-то связаны между собой. Я прав?

– Да, – помедлив, кивнула Ясмин. Что-то в словах Терри задело ее.

– Я вспоминал, кто вы, всю дорогу, – похвастался Терри. – Подожду здесь.

Похоже, весь Город ее знает. Неужели сплетни о ней не утихли до сих пор?

Терри остановился в начале коридора третьего этажа, а женщина двинулась вперед. В тридцать восьмой комнате Ясмин обнаружила Саймона, сидевшего на старой скрипучей кровати. Едва она вошла, он поднял голову и удивленно на нее посмотрел.

Помимо кровати в комнате стояло кресло – точно такое, в каком любила проводить время Ясмин Ларина у себя в гостиной. Она устроилась в кресле напротив своего работника – тот молча протянул ей папку для бумаг.

– Превосходно, – прокомментировала она, пролистывая бумаги, предназначенные адвокату. – Ты забрал все? – спросила женщина, вытаскивая бумаги по одной и разрывая каждую из них на мелкие куски. – Самир не узнал тебя?

– Ведь не было никакого письма у адвоката, да? – холодно спросил Саймон.

– Мой мальчик, письмо, конечно же, есть. Когда живешь в одном доме с убийцей, всегда должна быть какая-нибудь страховка…

Ясмин снова принялась кашлять – на бумаги упали крупные капли крови.

– Но письмо в полиции лежит едва ли не со дня суда, – продолжила она, стараясь как можно быстрее избавиться от бумаг, – у надежных людей. Лино такое доверить нельзя – он полностью человек моего мужа. Так Самир узнал тебя?

– Узнал, – коротко бросил Саймон и с нарастающей в голосе злобой продолжил: – Я нагнал его в переулке в трех минутах от дома адвоката. Он сразу же понял, от кого я и что мне нужно. Сказал, что не отдаст бумаги. Тогда я ударил его, повалил на землю и зажал рот рукой.

Говоря это, он поднялся на ноги и стал надвигаться на застывшую в кресле женщину.

– Знаешь, Ясмин, тогда, в доме на Желтой площади, я убил своего соседа, потому что у меня не было денег на еду. Просто-напросто я голодал. Я не помню самого убийства, но я уверен в том, что сделал это.

– Даже не сомневаюсь. – Женщина хищно улыбнулась, разрывая очередной лист бумаги. – Ты человек сильный.

Она выбралась из кресла и подошла к окну – мелкие кусочки бумаги полетели на улицу.

– А ведь мне предлагали работу дворника, но я отказался. Я считал себя выше этого. Думал, что лучше не буду есть, чем мести улицы. Лучше не буду пить даже воду, чем кому-то прислуживать. Но потом постоянный голод взял верх. Я заболел. Я совершенно не помню, как убил его. Соседи вызвали полицию: они услышали шум.

При этих словах Саймон достал карманный нож, которым пользовался, когда работал по дому.

– А потом появилась ты. И спасла меня. И снова предложила мне работу прислуги. Я подумал, что меня испытывают, меня проверяют. Во второй раз я согласился на это унижение – служить другому человеку. Но сегодня, из-за тебя, я снова убил человека.

– Что? – Ясмин, не ожидавшая этого, отшатнулась. – Ты убил Самира?

– А что мне оставалось? Если бы я просто отобрал документы и убежал после того, как Самир меня узнал, он бы пришел за объяснениями и ты бы сдала меня.

– Саймон, я бы никогда этого не сделала… – попыталась оправдаться Ясмин.

– Лжешь! То, что мы с тобой… за спиной твоего мужа, пока его не было дома… для тебя это ничего не значит!

– Саймон!

– Ты могла просто попросить меня забрать эти бумаги, но ты стала угрожать. Я понял, что не могу тебе доверять больше. Никогда не мог. – Взгляд бывшего арестанта стал совершенно безумным. – Если бы этот сержант не схватил меня у тела Самира, я бы убил тебя раньше. Считай это моей местью за…

Он дернул головой, не в силах закончить мысль.

– Я подстрою все так, будто это ты напала на меня из-за бумаг. Я сохранил один из документов, – тут он достал из кармана скомканный листок бумаги, – там написано про передачу станций в собственность рабочим, так-то.