Александр Латыпов - Линия Горизонта [litres]

Ее семья начала рушиться очень давно, нищета смотрела из каждого угла, ее жизнь полностью зависела от воли мужа, который был младше ее – Илья не раз пытался обсуждать с ней передачу производственных станций рабочим, но Ясмин каждый раз высмеивала его, пока однажды Ларин не сказал ей, что все равно сделает это. Когда наверху снова хлопнула дверь кабинета, Ясмин поднялась, вытерла слезы и, накинув на лицо домашнюю вуаль, к которой иногда прибегала, чтобы скрыть возраст, остановилась посреди гостиной, прислушиваясь.

– Миледи, все в порядке, – возвестила медсестра. – Я ввела вашему мужу первую дозу лекарства. Ему скоро станет лучше.

– Спасибо. Вы не знаете, куда мог пойти доктор Самир?

– Нет. – Девушка покачала головой. – Он ничего не сказал. Наверное, вернулся в клинику. До свидания, миледи, мне пора.

– В клинику, как же, – пробормотала Ларина, когда дверь за медсестрой закрылась. – Саймон! – помедлив с минуту, крикнула она на весь дом.

– Да? – Саймон возник в дверях.

– Видишь вот это? – спросила Ясмин, вытаскивая из-за пазухи старые карманные часы. – Помнишь, чьи они?

– Разумеется, – холодно ответил он, – что вам от меня нужно?

– У адвоката есть письмо от меня, на тот случай, если со мной что-нибудь случится. В нем я подробно описала, как была обманута полиция в твоем деле и куда делись часы. Лино имеет четкие указания, что, если не найдет при мне этих часов, он должен отнести конверт в полицию. Ты понимаешь, к чему это приведет?

– Что вы хотите, миледи? – повторил вопрос Саймон, не отрывая взгляда от часов.

– Отправляйся за доктором Самиром, отбери у него бумаги, которые подписал мой муж. Убедись, что ты забрал все; скорее всего, речь в документах будет идти о передаче наших станций рабочим. Тогда я отдам тебе часы. Но сделай все так, чтобы Самир не узнал тебя.

– Но почему вы думаете, что ваш муж подписал документы? – попытался вразумить женщину Саймон.

– На Гончарной улице живет наш адвокат – дом номер пятнадцать, квартира восемь. Видимо, мой муж приказал передать документы сегодня же. Больше Самиру там нечего делать.

– Сейчас в Городе полно больных и…

– Не спорь со мной! – закричала женщина. – Не спорь! Если бумаг не будет или это будут не те бумаги… к черту, если при Самире ничего не будет – ты не получишь часы. Так что доберись до врача прежде, чем он войдет в дом Лино. Иначе я пойду в полицию. И ты сядешь в нижние камеры надолго. До самой старости.

Саймон стремглав вылетел из дома.

Нервно улыбаясь, Ясмин медленно прошествовала в гостиную и снова уселась в свое любимое кресло.

Когда-то она спасла себя от позора, выйдя замуж за Илью Ларина и тем самым прекратив все сплетни о своем свободном характере, который таковым не был, а теперь она спасет свое благосостояние любой ценой.

Она подняла газету, лежавшую недели три на полу рядом с креслом, раскрыла ее и погрузилась в чтение. В ней лорд Даррел в очередной раз сообщал об очередных победах – не успели беспорядки начаться в Городе, а полиция почти смела два гнезда заговорщиков. На следующей странице были опубликованы победоносные рассказы офицеров о массовых задержаниях в пристенных кварталах. И в самом конце, после военных сводок, канцлер Богушевский размышлял о том, что Васильев и его люди пытаются свергнуть Совет ради собственной выгоды, не считаясь с тем, сколько людей при этом погибнет. Отец Васильева давно исчез из северного Города, а с его исчезновением встали мусоросортировочные станции. Город постепенно погружался в еще большую грязь и пыль, чем обычно. Мысль Богушевского вольно прыгала с новости на новость, ни на чем подолгу не задерживаясь.

Спустя полчаса после ухода Саймона кто-то принялся неистово колотить во входную дверь.

– Марьям? – Открыв дверь, Ясмин узнала дочь своей заклятой подруги – леди Мелиссы. Это была стройная, в отличие от матери, красивая девушка. Глаза ее были широко распахнуты от ужаса, короткие, до плеч, волосы – растрепаны. Ярко-голубое платье в нескольких местах было порвано.

– П-п-помогите, – заикаясь от волнения, сказала девушка, – они ворвались… они разбили… пекарня разрушена.

– Заходи, быстрее, – прервала ее Ясмин и отступила внутрь дома.

Они расположились на просторной кухне – хозяйка стала заваривать чай, а Марьям, тихо всхлипывая, сидела за столом и, кажется, пыталась вжаться в стену.

– Рассказывай, что случилось, – мягким тоном сказала Ясмин, усаживаясь напротив и ставя перед гостьей чашку горячего чая.