Эрик Рассел - Избранные произведения в одном томе

— Чего вы от меня хотите?

— Всю информацию, которую возможно получить, и, возможно, кое-каких действий в будущем.

— Что ж, вперёд. Пусть никто не говорит, будто Уэйд Харпер не умеет страдать.

Конуэй сделал знак Бенфилду.

— Включи магнитофон.

Потом генерал обратился к Харперу:

— Этот вопрос крайне важен, и я хотел бы, чтобы вы ответили на него как можно ясней. Что побудило вас выстрелить в Джоселин Уиттингэм?

— Сложный вопрос, — ответил Харпер. — Я не могу объяснить все так, чтобы вы поняли. Это все равно что пытаться описать розу слепому от рождения.

— И всё-таки попробуйте.

— Ладно, Все было примерно так: представьте, что в спальне вашей жены вы замечаете на туалетном столике новую и красивую шкатулку. Не в силах справиться с любопытством, вы открываете шкатулку. Внутри живая ядовитая змея. В то же мгновение змея прыгает на вас. Несмотря на испуг, вы действуете быстро. Вы сбиваете ее в воздухе, швыряете на пол и давите каблуком. Вот так все и было.

— Понятно.

Конуэй задумчиво посмотрел на него.

— Вы можете описать конкретнее, что именно тогда произошло?

— Она стала подниматься на крыльцо. Я понял, что это, возможно, та самая девушка, которую я ищу. Я проник в ее разум — только чтобы узнать ее имя. В то же мгновение я осознал, чего именно я коснулся. И тогда…

— И чего же вы коснулись? — спросил Конуэй.

— Чего-то нечеловеческого. Не могу описать точнее. Я как будто сунул руку прямо в слизистое нутро нечеловеческого существа. В тот же миг оно ощутило мое прикосновение — и это стало доя меня дополнительным подтверждением, поскольку ни один обычный человек не может ощутить телепатического касания. За долю секунды я понял несколько вещей. Во-первых, она не знала, откуда исходит телепатический импульс. У нее не было чувства направления, подобного тому, которое есть у меня. Но она правильно предположила, что импульс исходит от меня, поскольку я был на виду и уже со всех ног бежал к ней.

— Она не знала в точности, что это вы? — переспросил Конуэй. — Вы хотите сказать, что сама она ни в коей мере не была телепатом?

— У меня не было никаких доказательств ее телепатических способностей, кроме аномальной сверхчувствительности, которая, видимо, развилась в качестве защитного механизма. Вне всякого сомнения, она поняла, что чужой и опасный разум внезапно, без предупреждения, сорвал с нее маску и заглянул внутрь. У нее возникла паническая мысль, что нужно бежать, предупредить других; что все они не так хорошо замаскированы, как полагают, и их всё-таки можно обнаружить.

— Ага! — с надеждой сказал Конуэй. — Значит, она знала точное местонахождение тех, других? Она знала, как с ними связаться?

— Если даже и так, — ответил Харпер, — ее мысли этого не подтверждали. Все произошло слишком быстро. Наша встреча поразила нас обоих, как удар грома. Ее разум кричал: «Бежать, бежать, бежать!» — в то время как мой взывал: «Остановить ее, остановить… убить, убить!» В любом случае, я застрелил ее без всяких угрызений совести. Я почти забыл, что она — девушка. В тот миг она была кем-то другим, кого следовало немедленно уничтожить. Я выпустил всю обойму прямо ей в голову и тут же услышал, как чуждый разум замолк навсегда. Стало ясно, что это существо смертно, как и любое другое.

— А потом вы ушли, не пытаясь выяснить что-либо ещё?

— Да. Мне нужно было спешить. Я не мог рисковать, что меня задержат в каком-нибудь другом месте, кроме этого. Если бы я рассказал всю историю в полицейском участке или кабинете шерифа, в конечном итоге закончил бы в психушке.

— Вы не могли сэкономить время и проблемы, позвонив по межгороду?

— И чего бы я таким образом добился? Какая-нибудь мелкая сошка выслушала бы меня, понимающе усмехнулась и послала полицию к телефонной будке, чтобы те забрали очередного психа. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы лично добраться до нужных людей. В этом мне, полагаю, повезло. Надеюсь, до врат рая добраться будет проще.

Вряд ли кому-то из слушателей понравилось замечание Харпера, но при всем желании они не могли отрицать его правоту. Между высшим руководством и осаждающей его толпой недовольных, теоретиков, придурков и разрушителей мира стояла внушительная стена мелких чиновников, которые не подпускали к начальству даже тех немногих, кого действительно стоило бы выслушать.

Генерал Конуэй откашлялся, придя к мнению, что данную проблему все равно не решить, и продолжил:

— Вы установили контакт с чуждой формой жизни. Насколько нам известно, вы — единственный, кому это удалось и кто смог об этом рассказать. Можете добавить ещё что-нибудь, что помогло бы определить истинную сущность врага?