Степан Кирнос - День гнева

Со стороны, откуда наступали воины Рейха, подалась тяжёлая грузная фигура, чей доспех черен как ночь от количества пепла и сажи. Нагрудник пробит в нескольких местах и сильно заляпан кровью. Алая юбка оставила от себя лишь напоминание в виде несколько обожжённых жалких лоскутов ткани, а сам грузный воин идёт, прихрамывая, и от правого колена сыпется дождь искр, затопляя мраморный пол.

— Господин «Крестоносец», — почтенно обращается Маритон. — Что с вами произошло?

Через динамики помятого и исцарапанного шлема, который напоминает кусок металла, на котором сплясали кувалды, полилась всё такая же грубая и низкая речь:

— Неудачная встреча с Гвардией «Антивирус»… когда мы отвлекли основную группу войск от тебя, чтобы ты смог достать Апостола, пришлось столкнуться с ними в рукопашной в коридоре смерти.

— Вы шли через… коридор? — подавленно вопросил Маритон, зная, что он полон ловушек и специальных оборонительных систем.

— Мы спасались, — тяжко выдал Аурон. — И только там мы уравняли шансы. Они дрались как демоны, но не смогли его пройти с нами.

За Первоначальным Крестоносцем из-за угла вышагнули и оставшиеся воины, идущие чтобы встать рядом с ними, перешагивая через бардак на полу. Такие же помятые и усталые, израненные алебардами и клинками, с пробитой бронёй и одеждой они встают рядом с Ауроном.

— Сколько же вас осталось? — ошарашенно спросил Маритон.

— Два «Нуккера» и десять человек из смешанного отряда.

Ужас, ползущий холодной стеной, развеял в душе парня другие эмоции, ибо он помнит, что в битву за Дворец шло не менее двадцати тяжёлых гвардейцев, превосходных стрелков и практически всесильных в ближнем бою «Нуккеров» и пять сотен человек из смешанных сил. Но пройдя через ужасы Дворца, которые ограничиваются одним коридором смерти и толпой врагов, вышла горстка солдат, лишившихся всякой тяги к существованию и идущих только по воле приказа. Страшные потери, горы трупов и море крови, мимо которых прошёл Маритон бросают его душу в подлинный трепет, заставляя продрогнуть и снова вернуться к жизнелюбию.

— Скажи, Маритон, сколько нам осталось пережить безумия и боли, чтобы их прекратить? — от бессилия спрашивает один из выживших солдат личного отряда Аурона.

— Тише, — обрывает его командир. — Мы слуги Канцлера и пройдём все испытания, уготованные Всевышним, чтобы уничтожить одно из царств «Сына Зари» на земле.

— Немного, — спешит успокоить Маритон. — Немного… остался только Апостол по общим делам, взявший на себя командование всей армией и… Аурэлян.

— Кто это? — Спросил Лефорт.

— Это первый и главный Апостол, который хоть и равен по статусу остальным, но является самым старым и мудрым. Его слово не просто закон, а божественное повеление. Говорят, что он даже есть воплощение Макшины на земле. Его охраняет специальный отряд из тридцати лучших Гвардейцев… они именуют себя «Хранителями Сапфирового Завета».

— Сапфировый Завет?

— Это книга, написанная самим Аурэляном и якобы «несёт божественную мудрость». Я её не читал, не видел, так она доступна только самому высшему классу програманнства.

— Хорошо, будем готовиться. Пять минут на отдых и подготовку, — тихо отдаёт приказ Аурон и обращает взгляд на Маритона. — Пойдём, потолкуем.

Двое мужчин подошли к величественному окну, за которым открывается поистине грандиозный вид на могучий город — тысячи и тысячи построек простираются на всю земную поверхность едва ли не до самого горизонта, сверкая десятками оттенками синих цветов, меж которых прорывается яркий пламень войны. Глаза Маритона с жадностью устремились вдаль, захватывая всё новые и новые участки нескончаемого городского пейзажа. Под Дворцом простирается изумительный сад, отливающий в лучах солнца, наполовину севшего за горизонт огненно-изумрудным свечением. Полкилометра живой растительности, деревьев и кустарников, среди которых устроились воины Рейха, удерживающие периметр. А там, ещё дальше те самые ворота, только опрокинутые на землю, с десятком прожжённых лазерными пушками дыр. Некогда мастерство архитекторов Информократии лежит на земле и дымится перед мостом, где устроились палачи информократичного искусства — старенькие Т-90, вставшие непреодолимой стеной и готовые отразить даже самую дерзкую атаку.

Маритон никогда не забудет, как увидел огромный, не вмещающий дворец — постройка в виде исполинского зиикурата, по пять ступеней, в каждой из которых был устроен отдельный домен Апостолов, в три сотни метров каждая по десять отделов на ступень. Первая ступень — Домен Апостола Война, вторая принадлежала Апостолу дел религиозных, а третья главе экономической сферы. От каждого домена ввысь, словно споря, друг с дружкой и Господом за превосходство, устремляются огромные башни и надстройки. Когда армия ступили за пределы ворот на территорию Апостолов огнём фронтальных орудий, вылезших из чёрного фасада Дворца, их попытались остановить, но ракетный удар подпортил не только планы обороны, но и живописный фасад постройки. Живые растения, статуи и украшения, вместе с сотней голограмм исчезли в боевом налёте, навсегда похоронив с собой часть былого мира, что восстал средь праха и продемонстрировал силу научного подхода и технического прогресса.