Майкл Гир - Испепеляющий разум I

«Правитель Крааль, ты должен относиться к нам серьезно. Бог знает, что с тобой может случиться в противном случае!»

Старец улыбнулся веселой улыбкой.

— Спикер Арчон, принимая во внимание всю сложность… Нет, позвольте быть с вами откровенным. Учитывая все ужасающие последствия нашего начинания, я предлагаю вам изменить ваше решение. Да, наши медики достигли больших успехов, но наука не всесильна. Мы можем вмешаться в деятельность его мозга, отключить его память, но из соображений этики мы не должны делать этого.

— И все-таки я хочу, чтобы назначили его.

Старец вздохнул.

— Несмотря на все наши достижения в медицине, мы пока не в силах полностью контролировать мозг человека. Все в руках Божьих, Спикер. Кто знает, как он поведет себя, если мы станем воздействовать на его мозг? Могут возникнуть непредвиденные обстоятельства. Он может… может погибнуть. Жизнь человека — очень хрупкая вещь. Он так много потерял. Пусть он отдохнет, обретет себя.

— Кого же предлагаете вместо него? — Арчон сложил на груди свои толстые руки.

— Петрана Дарта. Он только что закончил строительство экспериментального космического корабля, который…

— Наслышан о репутации Дарта. Он является одним из ваших лучших агентов, не так ли? Я не сомневаюсь в способностях Дарта. Только… Я не могу полагаться на одно лишь умение. Мне нужно кое-что еще. Карраско обладает теми качествами, которые нужны мне. Он умеет любить и страдать. — Арчон наморщил свой большой лоб. — Нам нужны человеческие качества, Правитель. Только на них мы и можем положиться.

Крааль вскинул голову, что явилось весьма смелым поступком, учитывая хрупкость его старческой шеи.

— Но почему, Спикер, из всех наших людей вы требуете только Карраско?

— Верховный Правитель Галактики, в моем деле…

— Прошу вас. — Он поднял вверх свои тонкие руки. Кожа на ладонях походила на пожелтевшую ломкую бумагу. — Не надо быть столь официальным. Мы ознакомились с вашей информацией, изучили… эту личность и не сомневаемся в вашей искренности. Вы — наш союзник, поэтому я предпочел бы, чтобы вы называли меня Крааль.

Арчон, пробормотав что-то, заерзал в своем неудобном скрипящем кресле.

— Хорошо, Правитель Крааль. Но вы должны понять — я не прибыл бы сюда, если бы не он. — Он замолк на секунду, на лице появилось загадочное выражение. — Я знаю людей. Мой флот, да и сама моя жизнь зависели от них. В тот день я смотрел ему в глаза, смотрел прямо в душу. Не стоит рисковать! Мне нужен Карраско. Я доверяю ему.

Крааль провел пальцем по полированной поверхности старинного измерительного прибора, затем посмотрел на собеседника.

— Вы судите обо всем человечестве, исходя лишь из своего ограниченного опыта общения с людьми. На его корабль напали и обстреляли… Члены экипажа… Его друзья умирали у него на глазах. Учитывая эту ситуацию…

— Вот поэтому он мне и нужен.

— Он потерял «Меч», а вслед за этим — еще одно судно. Вы знаете, что «Гейдж» находится теперь на свалке. Просто груда металла. Спасти его не удалось. Пару дней назад один из спасателей обнаружил в обломках корабля человеческую руку. Этого человека, должно быть, разорвало на части. Вот что там произошло. И он переживает все это снова и снова, стоит ему только закрыть глаза. Человек не может потерять три корабля Братства и сохранять при этом полное хладнокровие. Еще одно потрясение — и он может сломаться. Карраско сомневается в своих способностях, вера в себя подорвана. Плюс к этому те раны, которые он получил, пытаясь доставить корабль с остатками экипажа в порт.

— Я знаю все это, Правитель Крааль. — Арчон сложил свои толстые руки на груди. — Конни? Хочешь сказать что-нибудь по этому поводу?

Девушка сделала глубокий вздох и покачала головой.

— Нет, Спикер. Мы уже говорили с тобой на эту тему. Ты знаешь, что я думаю по этому поводу.

Арчон фыркнул.

— Я интуитивно чувствую, что этот человек не подведет меня. — Он прищурился. — Я всегда был игроком, Правитель Крааль, ставил на людские души всю свою жизнь. Не так уж много известно мне о вашем Братстве, но вы ведь верите, что у человека есть душа, не так ли?

Крааль кивнул.

— Так вот, в тот день, когда мы находились над Арпеджио, я заглянул в глаза Карраско. И… и в тот момент я прикоснулся к его душе. Вы понимаете меня? Знаю, что сейчас, после того, как прошло столько времени, — это звучит неубедительно. Может быть… Но для нашего дела нам нужен очень человечный человек. Нам нужен человек, который много страдал и может пожертвовать своим «эго» ради другого. Вы понимаете меня?