Александр Шапочкин: Глава клана

— Вроде бы встречались, — она сделала большой глоток. — Высокий такой, голову бреет и на горле шрам.

— Он самый.

— Ну и как батюшка поживает? — лениво произнесла женщина, глядя на семенящего к столику хозяина.

— Господа чародеи желают чего-нибудь? — льстиво поинтересовался пухлый лысеющий простец, одетый в видавший виды костюм-двойку сыктывкарского кроя и на удивление чистый для такого заведения белоснежный передник. — Ещё «Лесной услады» или, может быть, поесть?

— Поесть, что предложите? — спросил Михаил, которому порядком осточертели индивидуальные рационы, и в каждом посаде он обязательно пробовал местную кухню, хотя поначалу брезговал.

— Поросёночек в меду с грушами готов уже. Курочку, уточку, гуська, если пожелаете, прирежем, но подождать придётся, — затараторил мужчина, видимо, и бывший тем самым Ерофеем. — Рыбка опять же свеженькая, форелька, окунёк, сомик. Только сегодня ребятки, жизнью рискуя, сети сняли. Но это дорого…

— Хрюля давай. Не охота ждать, — решил для себя Михаил и дежурно пошутил: — Ты, надеюсь, не Хрякорылом кормить нас собрался?

— Как можно! — не очень убедительно засмеялся кабатчик. — Для дорогих гостей всё самое лучшее!

— Хрякорыл вообще-то тоже на вкус ничего, — вновь пригубив чашку, пробормотала Марфа. — Уж куда вкуснее лютоволка или дикого кабана.

Прекрасно услышавшие её мужчины дружно поморщились. Причём, причиной этого для Михаила было даже не то, что данный вид монстров разумен, а в первую очередь то, что хрякорылы являлись общеизвестными людоедами. Рыхлого же и какого-то домашнего хозяина заведения, похоже, покоробил в первую очередь сам факт того, что можно есть чудовищ и, более того, сравнивать их на вкус с молочным поросёнком, приготовленным на его кухне.

— Сию минуту исполним! — поклонился толстяк и, всё так же семеня, побежал в сторону стойки.

— И бурду свою ещё принеси! — гаркнула ему вслед женщина, выливая остатки из кувшина в чашку. — Так как там Иван Алексеевич?

— К моему сожалению… — ответил ей чародей, вновь глотнув «Лесной услады». — Ещё прошлым летом во время столкновения с мурманскими приложило водной плетью в спину. Чародей был сильным, из Карбазовых, так что рассекло напополам, а защититься он не успел. Так что там без шансов. После боя ядро даже извлечь не смогли. Умер мгновенно, там и похоронили.

— М-да, мои искренние. С Карбазовыми всегда аккуратным нужно быть, — пробормотала Марфа, а затем мечтательно добавила: — Хотя, помню, поймала я одного близь Черновцов, опоила зельями и затрахала до смерти. Его, естественно. Ух, какой мужик был!

— Кхем… — бражка пошла не в то горло, стоило мужчине только представить, что какая-либо женщина вообще способна на нечто подобное.

Пусть после смерти отца у него к Карбазовым как к клану и была личная месть, однако он не мог не посочувствовать этому герою-страдальцу. Принесли еду и выпивку, и разговор на какое-то время угас, покуда Марфа Александровна, задумчиво крутившая свою чашку пальцами, не спросила:

— А наши мурманские что?

— Да ничего, — ответил Михаил, наслаждаясь необычным грушево-медовым вкусом сочного мяса. — Они не при делах и ссориться с беловолосыми им не с руки. Да и вообще, в последнее время между нашими ипокатастимами слишком много противоречий, чтобы они в месть добровольно вписывались.

— Ладно! — стукнула кружкой по столу женщина. — Вряд ли ты искал меня и пришёл сюда, чтобы поговорить об обиде на мурманчан. Выкладывай, Иван, чего теперь от меня старые маразматики требуют?

— Действительно, — кивнул чародей. — Я искал вас, чтобы сообщить о порученной вам Советом Старейшин миссии…

— Работа — это всегда плохо! — перебив собеседника, разочарованно простонала Марфа Александровна.

— Это забавно звучит, но она тоже частично связана с Карбазовыми, — усмехнулся мужчина. — Вы отправляетесь в Москву…

— Так, погоди! Не гони, мальчик, — вновь оборвала его чародейка. — Во-первых я ещё ничего не решила…

Над посадом вновь пронёсся тяжёлый, морозящий душу стонущий рёв-скрип обитающего в соседней роще чудовища. Посетители кабака заметно заволновались, исподволь поглядывая на стол, за которым сидели зелёноглазые, а губы Марфы расплылись в очень нехорошей улыбке, когда она продолжила говорить.

— И не смотри на меня так! Старичьё уже задрало меня своими «миссиями»!

— Вы же понимаете, что будет, если вы откажитесь? — как можно спокойнее спросил мужчина.