Александр Шапочкин: Глава клана

— Вот! — я поднял указательный палец к потолку. — Видите — я тоже не «думаю», а версии строю, потому как с точно такой же долей вероятности — это могло быть и настоящее имя! Так и, получается, что по большому счёту, мы вообще ничего не знаем про этого «Скоморошку». Можем мы предположить, что это человек не из нашего клана… а то и вообще обычный простец? Ведь для того, чтобы подвязаться актёром, шпионом, соглядатаем и разведчиком — чародеем на самом деле быть вовсе не обязательно!?

— Ну… в общем-то можем, — признал задумавшись Ланский.

— Не думаю, что тогда Всеволод называл бы его «нашим», — прищурив глаза, покачал головой староста. — А он ведь по твоим словам именно так о нём отзывался!

— А вы шире берите! — хмель уже слегка ударил мне в голову, так что некоторая скованность прошла, и я чувствовал себя в компании Главы Полиса, вполне себе уверенно. — Этиж люди, от клана как такового отказались! Так, почему вы думаете, что «нашими» он не именно, что свою шайку называл?

— Не очень понимаю, к чему ты ведёшь, — вздёрнул свою густую седую бровь Демьян. — Но допустим!

— Так вот, мог именно что простец, попасть под мобиль? — понимая, что меня слегка несёт, продолжил я. — Мог! А чародей? Если этот «Скоморошка», действительно чародей, да к тому же обученный, то каков шанс у такого человека просто так взять, да и «официально» умереть под колёсами паромобиля? Сами же говорите, что тот же Еремей, некие подобные фокусы выкидывал… Сложно ли такое вообще провернуть?

— Погоди Антон, — подчинённый Ольги Васильевны, потёр пальцами переносицу, а затем, усмехнулся. — Тебе бы парень пить научиться, чтобы мысль не путалась. А так вопрос в общем-то понятен: «Можно ли инсценировать свою смерть? Да таким образом, и так, чтобы в неё поверили?» Да можно. Подкинуть за место себя уже мёртвое тело, вытащив его, из свёрнутого пустотного кармана, а самому тихо отвалить. Но труп нужен девятидневный, потому как живого человека, даже простеца, покуда течёт живица, туда просто не затолкаешь.

— Ну, допустим, сделать так, чтобы девятидневный выглядел свеженьким как огурчик — не так уж и трудно умеючи, — проворчал Демьян. — Но именно такие вот мелочи на Еремея то собственно и указывают!

— Девятидневный, не девятидневный… вы думаете городовой с жандармами потащат грязного, вшивого коробейника в прозекторскую? Да щас! На телегу, да и в печь! Хорошо если вообще в храмовом крематории! — отмахнулся я. — Я к тому веду, что если это был чародей, то не вериться мне в гибель под колёсами паровика. Но с чего вдруг, мы все решили, что он один из нас? Что он — Бажов? Ведь нет никаких фактов! Мало ли у нас в Москве одарённых, готовых сотрудничать с ублюдками, по той или иной причине?

— Антон, если он не из наших, — раздался над головой голос тётки Марфы и я, повернувшись, увидел, что она стоит прямо надо мной, облокотившись здоровой рукой на спинку моего стула, — то и искать его бессмысленно. Был да сплыл! Ты, сам сказал — мы ничего о нём не знаем, так как ты его теперь найдёшь? Да и зачем?

— Месть, — ответил я, на удивление спокойно, вновь сосредоточив внимание на танцующих с мечами девушках. — Если он жив… Из-за него мама и папа погибли…

— Месть… — поджав губы кивнула наставница. — Это правильно…

— Святое можно сказать дело… — согласился, о чём-то задумавшийся Ланский уставившись в своё кубок. — …меня же признаться куда как больше беспокоит тот факт, что если мы все здесь хоть в чём-то правы, то где-то по Полису бродит один очень талантливый ублюдок. И что-то сейчас для кого-то вынюхивает!

— Ну… Чародеи-то сбором информации постоянно занимаются! — непонимающе нахмурился я. — Что в этом такого…

— А тут Антон, надо понимать разницу, между нашими чародеями, — медленно произнёс Игнат, — одарёнными из других Полисов и…

— Ренегатами, — закончила за него Ольга Васильевна, которая, оказывается тоже подошла к нашей половине стола и какое-то время слушала разговор. — И вот если у нас здесь под боком завёлся ренегат… Тебе Антон, твоё недолгое общение с Натальей нужно напоминать? Враги из других городов, конечно, могут натворить кучу бед, но вот отступники — куда как хуже, потому как ренегатов не сдерживают вообще никакие законы, правила или моральные рамки. Они — как бешенные лютоволки, от которых, вообще не знаешь чего ожидать в следующую секунду.

— И, тем не менее, если наш юный князь прав, этот Скоморошка вполне может быть из какого клана, — мягко напомнил нам всем Демьян. — Или действительно безклановый…