Семён Афанасьев - Не та профессия 1

К остановке подходит девочка (в традиционной одежде тоже). Ну как девочка, как раз примерно возраста Алтынай – лет тринадцать. Ни секунды не задумываясь, она входит в эту остановку (там двери сами открываются и закрываются, фотоэлемент).

Пуштуны, не прерывая беседы, продолжая ржать между собой, не сговариваясь, не отвлекаясь, синхронно встают и выходят из остановки.

Дальше ждут свой автобус уже на улице. На улице, повторюсь, лето и под пятьдесят градусов по Цельсию.

Причина их выхода «на солнышко»: девочка \ женщина не должна оставаться наедине с незнакомыми мужчинами в одном помещении. И не по понятиям, и ей может быть некомфортно.

Никто никого не понуждал. Никто никому ничего не говорил. Просто такой вот «социальный рефлекс», именно что на уровне рефлекса.

Никого не идеализирую. Просто почему-то вспоминается личный опыт, видимо, для точности анализа.

_________

Дом еуди Иосифа.

И во дворе дома, и снаружи, у его дверей, и на несколько десятков шагов в каждую сторону от дома стоят вооружённые туркан и пашто, переговаривающиеся между собой и явно прибывшие с кем-то из находящихся внутри.

В дальней комнате, окна которой выходят во двор дома, и которая используется для очень важных конфиденциальных разговоров, собрались около двух десятков человек.

– Мы всегда исправно платим, что положено, и на общее дело, и в мечети, и на помощь братьям из нашего народа. – Спокойно говорит пуштун, известный присутствующим как Бача. – Тому свидетель я, как управляющий деньгами пашто на этом базаре вот уже второй десяток лет. И я вам говорю: то, что сегодня касается только нас, завтра коснётся всех вас.

– Для кого-то такая ноша может оказаться неподъёмной, – бесстрастно говорит Старшина мясного ряда.

– О чём и речь, – доносится сразу с нескольких концов стола.

– Реально изменить ситуацию могут только пашто и туркан, – явно не в первый раз повторяет хозяин дома, еудим Иосиф. – Помимо желания справедливости, нужна ещё и сила. А сила есть только у них.

Беседа ведётся на понятном почти всем присутствующим дари.

Дочь степного хана, говорящая только на туркане, пришла со своим привычным охранником, который, как доносят слухи, является ещё и её братом (второй крови через родителей). Её брат аккуратно и негромко успевает переводить ей всё, сказанное за столом, добавляя от себя пояснения в вопросах, непонятных девочке в силу молодого возраста.

– Скажу от имени пашто, – хлопает по столу самый старший из присутствующих пуштунов, Ахтар. – Хотя Наместник и сын нашего народа, пуштуны просят не возлагать на них ответственность за его поступки, действия, и бездействие. Мы отказываемся от него, как от родича: он отрезанный ломоть. Сказано от имени Джирги.

– Неожиданно, – удивляются сразу несколько человек, сидящих в группе дари.

– Если вы думаете, что бешеный пёс принимается кусаться, начиная с чужих, вы очень ошибаетесь, уважаемый, – со смесью досады и разочарования отвечает Ахтар. – Бешеный пёс обычно начинает с того, что срывается с привязи; и первым уязвляет своего хозяина. Как правило.

– Его собственный род отказался от него, но до сего момента это было нашим внутренним вопросом. – Кивает в такт Ахтару кто-то из его родичей-Каррани, сидящий рядом. – Сейчас это действительно бешеный пёс, сорвавшийся с привязи. И пашто, говоря языком туркан, сейчас находятся в одной лодке со всеми.

Когда это туркан успели обзавестись и освоиться с лодками настолько, чтоб это стало входить у них в поговорки, никто не задумывается. Как и пропускает насмешливое хмыканье в этом месте со стороны дочери Степного хана, когда её брат с ничего не выражающим лицом переводит ей всё в подробностях.

– Уважаемые, мне есть что сказать, – поднимает руку брат дочери Степного хана. – Но у нас не было времени подготовиться к разговору с вами: занимались вязкой лодок с пашто, – степняк кивает в сторону Ахтара и прочих пуштунов. – Мы с сестрой не успели ни договориться, ни даже сравнить, что известно каждому из нас. Разрешите, я сейчас скажу, как я вижу ситуацию и выходы из неё. Затем моя сестра меня поправит, если я ошибусь. Сказанное ею будет сказано от имени Орды.

– Давайте, без вас всё равно ничего не решится, – вразнобой доносится с разных концов стола.

– Бача, переведёшь всем на дари? – обращается уже, видимо, к товарищу степняк.

– Конечно. Говори на туркане, чтоб твоя сестра понимала, – кивает тот.