Дмитрий Крам - Вмерзшие в S-T-I-K-S

- Не положено.

- Да клал я на то, что положено. Я знать хочу, что за хрень вокруг творится. Где я, кто ты? Когда я встану на ноги? Где ублюдки, что меня заморозили? Что со вторым парнем? Как я вообще выжил? – накинулся я на нее с вопросами.

- Давай по порядку.

Она присела на стул, достала из тумбочки бутылку с живцом и налила мне.

- Ты в больнице в Цитадели. Я твой лечащий врач. Обычно к никому неизвестным болтунам не приставляют личного знахаря, но тут случай особый. Ты единственный за всю историю выживший после ритуала сектантов. Очень ценный свидетель, так как возможно единственный, кто что-нибудь дельное сможет сказать. Я сейчас.

Она ушла за дверь и вернулась спустя пару минут со шприцом в руках.

- Это поможет тебе продержаться какое-то время, но потом отходняк накроет, и ты опять уснешь.

- Годится. – согласился я.

- Как ты выжил – до конца не понятно. Известно лишь, что у тебя проснулся дар анабиозника. Причем совершенно очевидно, что это была первая его активация. Умение сразу очень развитое, так не бывает. При первой активации дар не может быть таким сильным. Да ты вообще весь какой-то непонятный. Невозможно, что через год у человека дар активируется. По этому поводу тебя еще допросят.

- Анабиозник? – решил уточнить я непонятный момент.

- Ты совсем отсталый? – вскинула она брови.

- Считай, что я полный нуб. Свежак голимый.

- Ладно. – улыбнулась она. Не знаю, как я это понял через маску, ну вот улыбнулась, и все тут. – Ты попал в мир, который зовётся…

- Ну не настолько свежак.

- Да поняла, поняла. Шучу. Что-то слышал, что-то видел, но не во все расклады врубаешься.

- Типо того.

- Анабиозник редкий дар. Вы вроде как сугробники.

- Ну, спасибо за сравнение. Не будь ты прекрасной мадамой, уже бы в бубен схлопотала за такое.

Девушка рассмеялась.

- Ну, извини. Говорю – как умею. Не нравится? Могу помолчать. – тут же все переиграла она.

- Да ладно, чего уж, говори. – сдался я.

- Такие как ты могут впадать в анабиоз. Дар не боевой, но тоже очень полезный. Сколько здесь вот так замерзло в бурю и не сосчитать. А подобные тебе всегда выживают. Даже когда в горы экспедицию собирали, там был самый сильный анабиозник. Может, где-то замерз и до сих пор стоит там ледяной статуей.

- Понятно. – ответил я, зевая. – Что-то твоя хрень не очень действует. – сказал я, ощущая как тяжелеют веки.

Очередное пробуждение было не похоже на остальные. Я уже чувствовал собственное тело, как родное словно заново сросся с ним. Как будто мозг во сне запустил программу диагностики и убедился, что ему так же все подконтрольно, нервы исправно передают сигналы, мышцы сокращаются. В общем, готов я к подвигам, и все такое. Но пока с кровати встать не буду пытаться на всякий случай.

За дверью были слышны разные голоса. Я узнал Алисин, остальные несколько были мужские.

- Где наш снеговик? – вклинился в беседу еще один хриплый голос. – Ах, он уже очнулся.

- Да погоди ты.

- Дай человеку в себя прийти.

- Имей совесть. – возмущались остальные.

Дверь распахнулась, и внутрь ворвался или ворвалось нечто. Он очень сильно напоминал Гринча переростка. Высокий, широкоплечий в костюме с галстуком. Мохнатое лицо, а точнее рожа, приобрела животные черты. Кожа не то серая, не то голубая с синим.

- Ну здорова, ледышка, ничего себе не отморозил? – обратился он ко мне.

- Отморозил.

- Что?

- Чувство юмора. Смотрю на твою уродливую рожу, хочется что-то обидное и смешное сказать, а в голову ничего не лезет.

- Не умел никогда, а тут вдруг получаться перестало. – подколол он меня и плюхнулся на стул рядом с кроватью.

- Что, пришел украсть мое рождество?

- Твои деньги. – усмехнулся он в ответ. – Меня зовут Кесарь. Я сборщик налогов. – он протянул мне свою мохнатую лапу.

- А это не заразно? – с сомнением покосился я на его руку.

- Нет.

В палату вошла смугловатая коротковолосая брюнетка с какой-то папкой в руках, в черной юбке, белой блузке с декольте, обтягивающей бюст не меньше чем пятого размера и пиджаке, который был застегнут только на одну пуговицу. Она встала справа от Кесаря. Справа от нее, в свою очередь, встала Лиса.

- Обезьяны, кокосы – апельсиновый рай. – пропел я, переводя взгляд слева направо и остановившись на груди Алисы. Она фыркнула и скрестила руки.

- Лидочка, счет пожалуйста. – сказал Кесарь.

Девушка порылась в папке и передала упакованный в файл лист. Гринч пробежался взглядом по документу и вручил его мне.