Дмитрий Крам - Вмерзшие в S-T-I-K-S

- Чего встал? – обратился он ко мне. – Заводи и ставь за станцией, куда-нибудь возле сугроба.

- Поставлю там, где с краю снег осыпается.

Старик показал большой палец вверх. Я завел снегоход и начал прогревать движок. Снял рюкзак и бросил рядом.

Вдруг снег под моей ногой провалился. Я в недоумении уставился на пустоту под настом.

- Нора! – охнул дед, разворачиваясь и вскидывая ружье.

Я, еще не успев осмыслить происходящие, тоже схватил обрез, не понимая куда целиться и в кого стрелять. В этот момент наст под Дембелем взорвался, и парень улетел, словно подброшенный на батуте.

Старик выстрелил дублетом. Оглушительно бахнуло. Стремительная белая тень небрежно толкнула меня в сторону. Я улетел спиной в сугроб, пальнул в падении с двух курков, но промазал, лишь искалечив багажник снегохода и пробив канистру. Мутант надвигался, на пытающегося перезарядиться старика.

Тварь на манер паркурщика начала перескакивать на одной лапе через снегоход, я успел выхватить «СПШ-44» и выстрелить. Ракета, сыпанув искрами, отскочила от заднего бампера и с шипением зарылась в снег. Вспыхнул бензин. Раздался взрыв. В лицо полыхнуло жаром.

Горящий зараженный истошно урчал от боли и пытался перекатиться возле снегохода, но раз за разом ударялся о его корпус. Наконец, мозг включился, и он попытался покатиться в другую сторону. Но тут взорвался бензобак в самом снегоходе.

Мутанта отбросило. Он барахтался и издавал невнятные звуки. Старик валялся неподалеку. Его ружье улетело и воткнулось дулом в снег метрах в десяти. В ушах звенело, руки рефлекторно пытались перезарядить обрез, но пальцы не слушались. Гильзы падали в снег, пролетая мимо стволов, как мяч мимо ворот у косолапого игрока.

Тут я понял, что непонятная сила тянет лямку моего ружья. И поначалу возмутился, но, подняв взгляд, узнал Дембеля. В голове как-то сразу прояснилась. Рука выскользнула из ремня, и парень пошел к твари.

Поймав ее на одном из очередных перекатов, он выстрелил в затылок. Звук получился какой-то приглушенный. Или это я оглох? Скорей второе.

Сугробник еще поскреб лапами снег и замер. Я встал, поборов головокружение. Надо было побыстрее свалить отсюда. Пока еще кто не заявился на шум.

- Как мешок вскрывать помнишь? – спросил я.

- Не ори. – буркнул в ответ Дембель. – Запомнил. Вчера ж объясняли.

Я вроде и не орал. Хотя ему, наверно, виднее.

- Ну иди, тренируйся. – то ли сказал, то ли подумал я и пошел проверять, жив ли старик. Ему досталось сильнее моего – стоял ближе всех. Лицо деду опалило знатно. Я прихлопал ладошкой медленно тлеющий полушубок.

- Не быть тебе, дед, донжуаном.

- Не очень то и хотелось. – откашливаясь просипел старик, не открывая глаз. – Синяки мужчину украшают.

- Дак то синяки, а не ожоги.

- Хрен редьки не слаще. – прокряхтел дед, когда я помог ему подняться.

Шатающейся походкой он дошел до ружья и повесил его за спину. Затем приложил к обожженному лицу снег.

- Бежим обратно. – скомандовал он и снова закашлялся.

- Закончил? – спросил я у Дембеля. Тот утвердительно покачал головой. Я собрал разбросанные патроны, схватил рюкзак и пошел вслед за стариком. Дембель взял дедовскую сумку и догнал меня.

- Держи. – хотел он мне передать штуцер.

- На кой ляд оно мне без патронов сдалось? Неси теперь.

Спустя десять минут, мы уже снова сидели у печурки, запивая пережитый стресс живцом.

- Может, по писярику? – предложил старик, доставая свою бутылку коньяка.

- Нет. – отказался я.

- Давай. Можно и по соточке. – подал голос Дембель.

Они разлили и выпили, не закусывая. Затем повторили процедуру еще раз, и только тогда старик шумно выдохнул.

- Лихо ты его. – сказал он.

- Сам не ожидал. – признался я. – Дембель тоже хорош, не растерялся.

- Угу. – подтвердил старик. – Боевое крещение прошел.

Дед достал из рюкзака аптечку.

- Ну, кто тут в медицине хорош? – говорил старик, почти не открывая губ, чтоб лишний раз не травмировать пострадавшую плоть, и потому звук получался как бы сквозь зубы.

- Давай, я. – вызвался Дембель.

Я сморщился. У старика левая половина лица была похожа на пузырившееся тесто. Седая щетина оплавилась до самой кожи. От усов тоже только половина осталась, да и та приобрела желтоватый оттенок, как бывает у заядлых курильщиков.

- Зря бороду с утра подстригал. – вроде как подбодрил я старика.

Тот в ответ лишь улыбнулся здоровой половинкой губ.

Дембель смочил в чем-то большой квадратный ватный тампон и принялся промакивать ожоги. Старик даже ухом не повел и не поморщился. Ну чисто терминатор, чтоб его. Или у него адреналин еще не выветрился, или он совсем отмороженный.