Дмитрий Крам - Вмерзшие в S-T-I-K-S

В ответ я лишь хмыкнул, не желая развивать мировоззренческую тему.

- А часто у вас здесь такая свистопляска бывает? – я покрутил пальцем в воздухе.

- Частенько. Тут от графика перезагрузки кластеров много чего зависит. В этом месте, например, небольшой рассинхрон случился. Поэтому буря началась из-за разницы температур.

Я еще позадавал старику несколько вопросов, дабы выяснить, что из слов крестного было правдой. На удивление оказалось, что Козел был со мной честен. Зачем скрывать что-то от мертвеца? Под конец разговора усталость все же возобладала над любопытством, и мы легли спать.

Дед был со странностями, но, может, я и сам со стороны такой же. Не убил, и то ладно, хотя повод у него был. Помог – еще лучше. Информацией поделился – просто замечательно.

Так что пусть хоть молится в углу на коленках, лишь бы дальше помогал. Кто знает, сколько лет он тут уже живет, и какие у меня самого загоны после такого появятся. Не суди, да не судим будешь, как говорится. С этими мыслями и погрузился в сон.

Я проснулся, когда старик закидывал в буржуйку снег. Сознание отказывалось цепляться за реальность, поэтому уснул еще раз. Следующее пробуждение случилось по причине моего замерзания. Сторожка рыбаков не отличалась особыми теплоизолирующими свойствами. Так что после того, как печка потухла, нечего было мечтать о тепле.

Хочешь, не хочешь, пришлось вставать. Старик уже собирался гонять чаи. Я вышел на улицу и умылся снегом, стараясь не смотреть в сторону припорошенного снегом трупа зараженного. Шея еще болела, под ногтями оставались следы омертвевшей плоти, но в остальном полный порядок.

Зашел обратно. Подкинул к догорающей таблетке сухого горючего еще парочку и поставил греться тушенку.

- Может по писярику? – спросил дедок, доставая из рюкзака бутылку коньяка.

- Я, пожалуй, откажусь.

- Ну, как знаешь. – сказал он, налил в железную кружку коньяк и выпил, по старинке занюхав рукавом.

- Тебе для образа больше бы самогон подошел. Чтоб обязательно мутный был. В такой большой корявой бутылке с деревянной пробкой.

Старый рассмеялся.

- А хотя знаешь, давай. – решился вдруг я, вспомнив, что живца осталась только одна емкость. Перелил из пластиковой тары во фляжку и начал делать новый. Залил споран коньяком. Покрошил в бутылку горького шоколада, пару ложек с горкой натурального молотого кофе, плеснул немного кипятка и перемешал. Процедил алкоголь через бинт, залил в бутылку и разбавил водой. Закрыл крышкой, взболтал и убрал в рюкзак. Отлично, пусть настаивается.

- Хороший выходит?

- Нормальный, если особо не принюхиваться. А за счет кофеина еще и тонизирующий.

Почти весь завтрак прошел в тишине, и только под конец старик заговорил.

- Найдешь то место?

- Постараюсь. – не стал ничего обещать я. – Вчера паста в ручке замерзла, так что пометки на карте сделать не удалось.

Старый лишь улыбнулся в ответ.

Дед оделся, закинул на спину рюкзак, на котором был закреплен простенький топорик с деревянной рукоятью, повесил двустволку на плечо, и вышел на улицу. Я охлопал себя по карманам, проверяя, вся ли нужная мелочевка в быстром доступе. Повесил на шею лыжные очки, подобрал рюкзак, с сожалением глянув на разбитый шлем, тяжело вздохнул и вышел.

На улице обнаружил, что дед был обут в деревянные снегоступы, чем, конечно удивил.

- Еще и самодельные, наверно? – спросил я, тыча пальцем.

- Самые дельные. – подтвердил старик. – Но не моя работа, не выходят они у меня почему-то. Вот лыжи сносные могу сделать, а тут не получается. Эти у одного якута заказал.

- А чего современные не возьмешь? – задал я резонный вопрос. – Они крепче и легче.

- Так-то оно так. – не стал спорить старик. – Да только вот много ты дров получишь из своего пластика с железом? А я, если в какую передрягу попаду и окопаюсь, например, в сугробе, смогу их на щепочки лушить и нормальную температуру поддерживать. По этому принципу многие по старинке с деревом ходят. Пошли, что ли, потихоньку.

Я кивнул и махнул рукой, указав примерное направление. Погодка стояла теплая. Так часто бывает после бури. Солнце отражалось от снега и било по глазам, заставляя щуриться. Тишина, благодать. Смотришь на все это великолепие, и даже не верится, что в одну секунду природа может снова взбунтоваться и навсегда спрятать тебя в объятьях снега.

Я поднял торчавший в отпечатке ботинка споран, переступил через закоченевший труп зараженного и пошел вслед за стариком.