Андрей Снегов - S-T-I-K-S Реинкарнация [СИ]

Он подмигнул и откозырял двумя пальцами, в точности повторив манеру Макса.

— То есть, шансов остаться в живых у меня нет? — растерянно уточнил Максим.

— У тебя их нет в принципе, — кивнул Умник. — Даже если освобожу тебя и отпущу восвояси, даже, если дам в руки оружие — все равно погибнешь.

— Но ты же как-то выжил много лет назад?

— Все верно, но тогда мне очень помогли, — на краткий миг Умник расслабился, видимо, вспоминая о чем-то приятном, и взгляд его потеплел. — И это не значит, что теперь я обязан вытаскивать из дерьма твою задницу.

— Если мои шансы остаться в живых стремятся к нулю, почему бы тебе просто не освободить меня?

— Исключено. Мы имеем всего два исхода: либо тебя сжирают живьем, либо в результате невероятного стечения обстоятельств ты остаешься жив, и по Стиксу разгуливают два Макса Гордеева. До тех пор, пока кого-нибудь из нас не схарчат или не распотрошат. А я собираюсь жить долго, и наличие двойников под боком не входит в мои планы. Кроме того, мне нужно живое доказательство собственной смерти — твой хладный труп.

— Без трупа обойтись невозможно? Ты же — Умник, придумай что-нибудь! — взмолился Макс, уже не скрывая нахлынувшего отчаяния.

— Я не люблю повторять чужие ошибки, — с грустью произнес Умник и взял в руки автомат. — А теперь моя очередь спрашивать: как самочувствие: улучшается или ухудшается?

— Чувствую себя значительно лучше, но какое это имеет значение, если ты намерен меня застрелить?

— Стрелять в тебя я не планирую, все произойдет гораздо прозаичнее и правдоподобнее для свидетелей, — ответил Умник, задумчиво поглаживая цевье автомата. — Что касается интереса к состоянию твоего здоровья, поверь, это далеко не праздное любопытство. Скажем так, я опробовал на тебе довольно опасное сильнодействующее средство. Это — ключ к выходу из этого мира, единственная возможность вернуться домой. У нас с тобой одинаковая ДНК, и ты — идеальная подопытная крыса.

Что-то заслонило бьющий из окна свет, и комната завибрировала от утробного низкочастотного рыка. Раздался звон разбитого стекла, и Умник бросился на пол. По барабанным перепонкам Макса ударил оглушительный стук автоматной очереди. Пули свистели, рикошетили от стен и решетки, но рев не прекращался. Более того, он стал громче и начал переходить в яростный клекот, сопровождаемый дребезжанием и надрывным глухим стоном разрываемого металла.

Рвущий барабанные перепонки звук автоматной очереди стих, и Макс приподнял голову. Решетку окна, которую его дед в лихие девяностые сварил из строительной арматуры и на полметра утопил в толщу кирпичной стены, держали две огромные когтистые лапы.

Металлический скрежет возобновился, и неведомое существо с грохотом выдернуло решетку вместе с частью стены. На пол посыпались осколки кирпичей, стекла и фрагменты штукатурки.

Яростный рев возобновился, и в полуразрушенном проеме окна показалась огромная уродливая голова. Большей частью она состояла из гипертрофированно развитой пасти, усеянной двойным частоколом клыков. Комнату заполонила тяжелая мускусная вонь, и чудовище начало протискиваться внутрь, цепляясь длинными мускулистыми лапами за стены и утробно рыча.

Умник появился перед монстром с автоматом на вытянутых руках. Он возник перед ним как будто из воздуха, и сразу начал палить в уродливую морду. Дробный звук выстрелов утонул в оглушающем клекоте, и зверь забился в предсмертной агонии, загребая когтями воздух в том месте, где секунду назад стоял Умник. Наконец, пятясь, монстр вырвался из комнаты в безуспешной попытке спастись, с шумом опрокинулся спиной на землю и затих.

Макс потерял дар речи от ужаса. Ему казалось, что он оказался в страшном кошмаре, во сне, какого не видел за всю свою недолгую жизнь. Еще несколько минут назад он почти примирился с новой реальностью, но теперь мозг наотрез отказывался верить в происходящее.

— Вот почему у тебя нет шансов, — хладнокровно произнес Умник, материализовавшийся за спиной Макса, и, закинув автомат на плечо, медленно прошествовал к разрушенному окну.

Он выглянул сквозь дыру в стене наружу, затем развернулся, поднял с пола опрокинутое кресло, сел и с облегчением откинулся на мягкую спинку.

— Отбегался, тварь, — устало заключил Умник, и посмотрел на Максима. — Накладка вышла. Грин, придурок, перестарался: приманил кусача, а должен был — лотерейщика, ну максимум — топтуна. Заставь дурака Богу молиться...