Сэнди Митчелл - Ледяные пещеры

– Чего я не понимаю, – высказался Морель, перекрыв последовавший за фразой Кастин шум испуганных голосов, – почему именно сейчас? Они были там Император знает как долго. Что вдруг их так расшевелило?

– Я думаю, что у меня есть ответ на этот вопрос. – И, когда все повернулись в его сторону, прежде молчавший писарь Квинт немного нервно откашлялся.

– Если вы что-то понимаете во всей этой заварухе, то я бы хотела это услышать, – спустя пару секунд пришлось подбодрить его Кастин.

Квинт отчего-то зарделся и встал, смущенно улыбаясь полковнику. Он добыл из складок своего одеяния информационный планшет и спроецировал страницу с него на основной гололит, картинка на котором, как я заметил, по-прежнему раздражающе подпрыгивала.

– Это записи сенсоров системы контроля полетов, – начал Квинт, но тут его громогласно прервал Эрнульф:

– Технические документы, относящиеся к ведомству Адептус Механикус. Вам нечего соваться в теологические вопросы!

– Я полагаю, вы легко заметите, – возразила столь же напористо Прайк, – что они относятся к разряду архивного материала и таким образом, без сомнения, находятся на ответственности Администратума.

– В плане заботы об их сохранении – возможно! – продолжал настаивать Эрнульф. – Но интерпретация и использование являются делом тех, кто назначен общаться с божественным, а не каких-то выскочек из бумагомарак, у которых еще и чернила на пальцах не обсохли!

Прайк, кажется, готова была ответить в столь же остром тоне, но Броклау снова откашлялся. Комната моментально погрузилась в тишину.

– Позвольте мне напомнить всем присутствующим, – спокойно произнесла Кастин, – что я здесь командую, и мне решать, кому что можно, а что нельзя. Сейчас мне бы хотелось выслушать от писца то, что он хочет до нас донести. Возражения?

Как ни удивительно, возражений не последовало; вероятно, это было как-то связано с тем, что оба офицера небрежно держали руки на рукоятках болт-пистолетов. Я начал подозревать, что они слишком много возились со мной в последнее время. Полковник улыбнулась Квинту, который на мгновение, кажется, впал от этого в сильнейшее смущение, но Кастин только рассудительно кивнула:

– Прошу вас, продолжайте.

– Да. Да, конечно. – Квинт снова откашлялся и указал на что-то в середине дисплея, выглядевшее как пятно сока из дольчеягодника. – Это выплеск энергии варпа, испущенной, когда космический остов с зеленокожими появился в материуме.

Эрнульф только осуждающе кашлянул в ответ на использование молодым писцом технического термина, и по легкой, быстро исчезнувшей улыбке, появившейся на лице Квинта, я сумел понять, что он сделал это намеренно, чтобы задеть магоса.

– А потом последовал второй, практически столь же сильный, когда он выпал обратно в варп.

– Это мы и так знаем, – сказал Эрнульф тоном, говорящим о том, что здесь нечего и продолжать. – Наши инструменты были практически перегружены. Так мы с самого начала и узнали, что они появились здесь.

– Именно, – произнес Квинт. – Но из-за силы этой вспышки мы пропустили вот это.

Он указал на что-то с видом триумфатора, хотя само торжество было несколько подмочено, поскольку никто не смог ничего разглядеть: все закрывал его палец.

– Вы бы не могли немного увеличить масштаб? – попросила Кастин.

Квинт в очередной раз покраснел и выполнил просьбу, открыв нашим взглядам другое, практически незаметное пятнышко цвета дольчеягодника. Шепоток прокатился по столу, и даже Эрнульф оказался достаточно честен, чтобы проявить удивление.

– Мы этого не заметили, – ворчливо признал он.

– По вполне естественным причинам, – дипломатично заверила его Кастин. – Но вы можете сказать нам, что это такое?

– Я могу предположить, – неохотно признал он. Потом скривился, точно откусил пирога с горькокорнем, будучи уверенным, что начинкой у того розовое варенье, [63]и жестом показал Квинту продолжать. – Но я уверен, что молодой человек уже и так во всем разобрался. Он, кажется, достаточно умен для бюрократа, и мы никогда не заметили бы этой аномалии, если бы не его усердие.

Пожалуй, при всем своем чувстве превосходства Эрнульф был все-таки честной шестеренкой. Без сомнения, ему было невкусно вот так, без соли проглотить свою гордость, но он это сделал. Его коллеги выглядели теперь положительно страдающими от несварения желудка, и Прайк раскрыла рот от изумления. Кастин только спокойно кивнула:

– Благодарю вас, магос. Я рада видеть, что мы, в конце концов, начали работать в одной команде. Квинт?