Иван Оченков - Путь в террор [litres]

– Видите ли, ваше превосходительство, – тяжело вздохнул штабс-капитан. – Во всем этом деле меня с самого начала насторожил один момент. Покойный великий князь не занимал сколько-нибудь важной должности, не был связан с полицией или жандармерией. По сути, бунтовщикам нет никакой надобности вести за ним охоту. Тем не менее они его выследили и убили. Причем проявили при этом куда больше искусства, нежели при всех предыдущих покушениях на его августейшего отца.

– Куда вы клоните? – нахмурился генерал.

– Что, если причина убийства – вовсе не в принадлежности к императорской фамилии?

– А в чем же?! Неужто вы думаете, что дело в этой сопливой девчонке, имевшей неосторожность попасть под колеса экипажа?

– И гибели ее отца!

– Хм… – задумался Дрентельн. – Уж не хотите ли вы сказать, что завелся некий мститель, решивший таким образом восстановить справедливость?

– К сожалению, другого мотива я пока не вижу.

– Черт знает что такое! И вы предлагаете мне доложить эту совершенно дикую историю государю?

– Ваше превосходительство…

– Подождите!

– Слушаюсь!

– Ваша версия бросает тень на члена императорской фамилии. Притом погибшего. Сейчас общество возмущено этим убийством, и лишь незначительная часть откровенных радикалов восприняла его с восторгом. Но если всплывет эта басня с наездом и последующей местью, то возможные последствия я предсказать не берусь. Поэтому, пока у вас не будет твердых доказательств, держите ее при себе!

– Слушаюсь!

– И вот еще что. Я, как вы, вероятно, знаете, покидаю пост начальника Третьего отделения. Государь предложил мне место генерал-губернатора Одесской области, и я согласился. Неугодно ли вам отправиться со мной?

– Это чрезвычайно лестное предложение, – растерялся Вельбицкий. – Но в каком качестве?

– Ну, уж если есть губерния, так в ней, верно, есть и жандармское отделение, – усмехнулся генерал. – Вы – толковый офицер, и будет жаль, если вашу карьеру похоронит это покушение. А уж поверьте моему опыту, сейчас все станут искать козла отпущения – и, будьте покойны, найдут!

– Ваше превосходительство, – задумчиво заметил штабс-капитан, – но что, если я прав?

– Подумайте хорошенько над моим предложением, – проигнорировал вопрос Дрентельн. – Скоро тут будет новая метла, со всеми вытекающими последствиями.

– Я подумаю.

Когда извозчик остановился перед большим доходным домом на Сампсониевском проспекте, Геся немного испуганно сжала руку Дмитрия.

– Что с тобой? – удивленно спросил тот.

– Мне страшно, – честно призналась она.

– Почему?

– Не знаю, как меня примут. Барановские ведь – настоящие господа. Дворяне. А я кто для них?

– Моя невеста. Впрочем, не поздно еще все отменить. Я потом решу все свои дела с Владимиром Степановичем.

– Странное дело, – покачала головой девушка. – Еще вчера ты был простым солдатом, а теперь у тебя общие дела с фабрикантами.

– Дай срок, и ты будешь женой фабриканта.

– Что-то новенькое. Будищев стал строить планы!

– Ты просто меня плохо знаешь. Я всегда стараюсь все планировать заранее, и лишь потом действовать.

– И получается?

– Да, – улыбнулся ей Дмитрий, но, наткнувшись на серьезный взгляд свой избранницы, добавил серьезным тоном: – Правда, никогда так, как я планировал, но получается.

– Ну что, барин, прикажете дальше ехать, или как? – развернулся к ним потерявший терпение извозчик.

– Сейчас, любезный, – отозвался Будищев и повернулся к своей спутнице: – Так что ты решила?

– Идем, – кивнула она.

Потенциальный фабрикант расплатился с извозчиком и, выскочив на тротуар, помог невесте сойти. Увешанный медалями швейцар распахнул перед ними дверь в парадное, и они торжественно проследовали внутрь здания. Оставалось подняться по отделанной мрамором лестнице и нажать на кнопку новомодного электрического звонка.

Открывшая им дверь горничная напустила на себя постный вид и пошла доложить хозяевам о визите гостей.

– Что это с ней? – тихонько спросила девушка.

– Не обращай внимания, она вообще странная, – отмахнулся Дмитрий. – Пойдем, я тебя со всеми познакомлю.

Барановские встретили их радушно, по крайней мере – Владимир Степанович. Паулина Антоновна была несколько сдержаннее в проявлении своих чувств, зато дети – Володя и Машенька – не скрывали своей радости. В особенности мальчик, которому Будищев недавно подарил электрический фонарик, чем поднял его авторитет среди друзей на невиданную высоту. Светил он, правда, так себе. Но ведь ни у кого другого вообще не было ничего подобного!