Михаил Баковец: Лорд

От отца мало что осталось. Он прикрыл собой свою любимую, приняв самый страшный смертельный удар, который превратил его в кучу костей и кровавого рваного мяса. К сожалению, спасти маму он всё равно не смог.

Я не раз делал попытки узнать имена виновников этой бойни, но сильно не преуспел в этом деле. Единственное, что сумел узнать, что к убийству могли приложить руку члены некоего течения среди аристократов империи, которые ратовали за чистоту крови и создали девиз «империя для имперцев». И то, это мог быть ложный след. Стража даже не стала никого искать. Что им до каких-то степняков из бедного квартала. Одни погибли — другие приехали.

Мне мог помочь имперский оракул или те немногие архимаги, что знали в совершенстве магию времени и имели в слугах сильнейших духов Астрала, которым было по силам заглянуть через много лет в прошлое. Но, демоны побери, кто такой я и кто оракул? Мне нужно было совершить нечто легендарное, то, что привлечёт ко мне внимание императора или архимагов. Или стать таким самому.

Я решил не ставить на что-то одно и приступил к выполнению сразу двух задач. В конце концов, если я получу жезл архимага, то сам смогу напрямую обращаться к оракулу. А не получится, то за время, что потрачу на данную попытку, я сумею — должен — получить достаточно связей и возможностей, чтобы попросить помощи у кого-то из сильнейших чародеев империи. Но эти планы появились много-много лет спустя.

Наверное, стоит немного рассказать о той жизни, которая меня ждала после гибели родителей. Тогда мне испольнилось уже шесть лет, и неумехой я не был. Скорее всего, благодаря этому и выжил. Сначала примкнул к шайке малолетних преступников, потом взялся бродяжничать, пока не был замечен странствующим магом, который увидел во мне неинициированного мага. После активации чародейского дара он сделал меня своим учеником. Увы, дальше он учить меня не собирался, вместо этого скинул все мелочные хлопоты в магическом деле и всю бытовую работу. Позже я узнал, что это достаточно распространённая практика среди части носителей магического дара. Обычно годам к шестнадцати-семнадцати ученика отдают в магическую школу или другому учителю, который хочет учить. С одной стороны — это паршиво, самые лучшие годы теряются и ученику никогда не стать не то что архимагом, но даже старшим магом. С другой же, маги, что следуют такому правилу, набирают учеников из самых бедных слоёв населения, которым за счастье иметь постоянную крышу над головой, лечение, сытную еду с запросом на деликатесную, хорошую одежду. Такие мальчишки рады уже этому, а мысль, что лет через пять-десять они станут учиться на настоящего мага и вовсе прибавляет сил тогда, когда их уже нет.

Чуть позже мне повезло оказаться в имперской магической академии, куда моего наставника пригласили читать курс лекций. И вот там я сумел остаться, когда мой хозяин — ставший бывшим — покинул стены данного замечательного заведения. Сначала пришлось потрудиться уборщиком, попутно хватая любые крохи знаний, какие только получалось. Для кого-то исчерканный лист бумаги или пергамента, выброшенный в помойный ящик был мусором. Но не для меня. Различные реактивы, эликсиры, ингредиенты и прочее я собирал по каплям и крупинкам из использованной тары. Позже с их помощью ночами учился ритуалистике, зельеварению, артефакторике и многим другим дисциплинам. Ничего серьёзного я не мог получить, так как всё, что даже в теории могло нанести вред посторонним или оказаться в крошечных дозах в чужих руках, утилизировали студенты-дежурные. Но я радовался и такой малости.

Больше всего я был счастлив, если удавалось остаться на одной из лекций. Специально тянул с уборкой, а потом прятался за задними рядами, изображая испуг неумехи-уборщика, который не желает попадаться на глаза преподавателю. На первых порах в моей памяти сохранялось, дай боги одна десятая из всего, что видел и слышал на парах. Невозможность записать лекции очень тормозила мою учёбу. Но уже через пару месяцев я научился запоминать почти всё, и как только лекция заканчивалась, я торопился в кладовую, где вводил себя в особое состояние-транс, в котором переносил на бумагу информацию из памяти.

Ещё я воровал конспекты и шпаргалки, но однажды был пойман и получил серьёзную трёпку. И ладно бы просто побили. Мне к такому было не привыкать. Вот только меня не только отлупцевали, но ещё и дополнительно к побоям прокляли. С проклятьем я проходил неделю, пока не нашёл рецепт, как от него избавиться. М-да уж, пожалуй, эти семь дней я не забуду никогда. Обращаться к кому-то за лечением я не стал, так как боялся, что потянув за проклятье «врачи» вытянут и кражи, следом за ними узнают про мои дела и заглянут в кладовку, где у меня лежит то, что не должно. Там набралось некоторых ингредиентов столько, что никто не поверит, что это всё взято из сотен колб, коробочек и мешочков, отправляемых в мойку и чистку после практических работ. Посчитают, что я стащил их, как стащил конспекты у студентов. И никто не станет заморачивать с артефактами правды ради какого-то низового уборщика.