Михаил Баковец - Спор богов. Герои vs маги

Жаркое, заливающее окружающий мир ослепительным белым светом солнце, лениво и с полной уверенностью, что имеет на то право, жгло обнажённое тело молодого мужчины, лежащего спиной к небу на дне скального провала. Рядом с человеком стоял серебристый кейс, пускающий "зайчики" на камни под лучами небесного светила.

Место, где находилось тело, было природным амфитеатром, вот только на ровных прямых стенах, даже таракан не удержится, не то что трибуны. Возможно, кто-то наблюдал сверху из линии пышных кустов, окаймлявших край провала, но если и так, то зритель или зрители были мастерами скрытности.

По одной из стен текли несколько тонких струек воды, которые собирались у подножия скал в небольшой неглубокий водоём, чьё дно великолепно просматривалось сквозь прозрачную хрустальную воду.

Ни в воде, ни на скальном полу амфитеатра, не было ни единой молекулы жизни: не росла трава, не плескались в воде рыбы, не полз по гладким стенам плющ и лишайник. Да что говорить, если сюда не залетали мелкие пичуги, которых хватало на макушках кустарника. Зато хватало страшных улик — костей, серых от времени и совсем свежих, с которых лишь недавно сошла плоть.

Внезапно тело человека вздрогнуло и издало едва слышимый стон.

Я видел сон, что толпа мужчин и женщин связали меня цепями и собираются закинуть в пылающую топку печи в котельной. Рядом, на полу, насыпаны две горки чёрного мелкого угля, в одну из которых воткнута широкая лопата, с рабочей частью в виде сердечка.

— Нет! Нет! Отпустите меня!

Я кричал, отбивался, но вместо слов с губ слетал сип, а тело едва повиновалось, как это и бывает очень часто в сновидениях.

— За что?! Я ничего не сделал! — крикнул я, ощущая ногами боль от языков пламени, жадно облизывающих мою плоть. Кажется, я даже уловил запах опалённых волосков, но их тут же перебила гарь начавшей обугливаться плоти.

— А-а-а!!!!

— За детей! Умри, тварь! Умри! — крикнула в истеричном исступлении одна из женщин.

— Умри!

— Умри!

Вся эта толпа садистов начала дружно скандировать всего одно слово: умри. И оно, словно, придало им силы, буквально за пару секунд они сумели затолкать меня в огонь и закрыть стальные чугунные створки.

— Умри!

Это было последнее, что я услышал, пока мои лёгкие не превратились в пепел. Со стоном я проснулся.

"Сон, — это была первая мысль, которая пришла мне в голову, и я даже догадался, чем был навеян столь ужасный кошмар. — Чёртов Фреди, всё из-за тебя и ночного бодрствования, а ещё дневного сна и сломанной антенны с отсутствующим интернетом, от чего и пришлось смотреть единственный стоящий фильм, что шёл на одном из трёх каналов, которые смог поймать на кусок проволоки".

Ох, какая длинная мысль, видать, реально достал меня этот кошмар.

Следом за мыслью пришла БОЛЬ! Именно так, с большой буквы. У меня спина, шея и ноги горели огнём. Однажды, я смазал сорванную на земляных работах спину разогревающим кремом, которого взял с избытком, решив, что кашу маслом не испортишь. Зря так подумал. Через десять минут мне казалось, что спину подпаливают газовой горелкой. Вот точно такое же ощущение испытывал я, на данный момент.

Мысли всегда следуют быстрее движений тела, вот и сейчас я успел подумать, что оказался в огне (например, случился пожар в комнате, оттого и кошмар приснился, связанный с огнём), быстрее, чем поднялся на ноги.

Спросонья зрение восстановилось не сразу, но и потом от него было мало толка — всё вокруг так блистало, словно, я оказался в зеркальной комнате, в яркий солнечный денёк, при открытой крыше павильона.

Дернувшись в сторону, я врезался босыми пальцами левой ноги обо что-то тяжёлое и очень твёрдое.

Дыма я не чувствовал, хотя дышалось очень тяжело и ощущался дикий жар вокруг, от которого жутко страдала вся задняя сторона тела. Грудь, живот, голени с бёдрами, на которых я лежал, почти не болели, хотя от огня доставалось и им.

Лишь спустя несколько минут метаний в панике, с криками, падениями, набитыми синяками и шишками и проткнутой левой (совсем этой ноге не везёт с утра) пяткой, я окончательно пришёл в себя и смог толково осмотреться по сторонам.

Щурясь слезящимися глазами, я вертел головой по сторонам и с трудом им верил. Если бы не дикая боль, то я посчитал бы, что кошмар продолжается.