Дмитрий Евдокимов - Индекс туманника [litres]

– Стой! – заорал Боцман на своих бойцов.

Стрельба стихла. Один из подстреленных мною дачников громко стонал и пытался подняться. Никто из его товарищей не спешил выйти на открытое пространство, чтобы помочь.

– Эй, Бригада! – голос предводителя дачников предательски дрогнул. – Давай мирно разойдемся! Нас больше, легко не дадимся.

– Что, Рома, страшно? – поинтересовался я, аккуратно отступая под прикрытием колонны к дверному проему в какой-то коридор. – Голосок-то дрожит!

– Елисей! – уверенно опознал меня Сабуров. – Ай, молодец! Наш пострел везде поспел! Никто не стал нас преследовать, кроме тебя. Ты же один?

– Подойди, сосчитай! – ответил я, осторожно выскальзывая из цеха в коридор.

– Что, Киря, посчитаться со мной хочешь за арену и дикую охоту? Так давай решим вопрос по-честному, один на один!

– А ты из-за колонны выйди – решим!

– Очень остроумно!

Ага, не более остроумно, чем выходить против тебя один на один притом, что с тобой еще пара человек, нашел дурачка.

– Мое дело – предложить, – по мере удаления от приютившей меня колонны я старался говорить громче, чтобы создать у противника иллюзию нахождения на месте.

– А ты уверен, что сможешь со мной в прятки играть? – подал голос из своего укрытия Боцман. – Я хоть до ночи здесь сидеть могу. А вот сможешь ли ты?

– Двоечник ты, Рома! – в открытую рассмеялся я. – Вы меня перед охотой всю ночь в Тумане продержали, а до города я добрался поздно вечером. Сложи, посчитай и сравни со своими возможностями!

– Не двоечник, троечник, – поправил Сабуров, – и я все равно окажусь в выигрыше, а ты проиграешь. Потому что мир принадлежит троечникам. Таким, как я, Сачок, Лисон. Как все нормальные пацаны. А умники вроде тебя всегда от своих же заумностей и страдают. «Горе от ума» – слыхал про книжку такую?

– Да уж куда мне, убогому? – выкрикнул я из коридора.

В отличие от тебя, Рома, я про «Горе от ума» не только слышал, но и читал господина Грибоедова. Только вот в бесполезные споры с тобой втягиваться не буду. Тем более что с каждой минутой крепнет уверенность, что ты мне зубы заговариваешь, в то время как твои подельники где-то идут в обход.

В цеху из-за обваленной крыши было светло, в коридоре же царил полумрак вкупе с никуда не девшимся Туманом. Ходить здесь без света было откровенно опасно, как из-за риска переломать себе ноги в каком-нибудь завале, так и из-за любви туманных тварей вить себе гнезда в таких вот темных местах. Потому-то и крадущийся по обходному коридору дачник осторожно подсвечивал себе дорогу противотуманным фонариком. Вот только он не учел еще один риск – что я выйду сюда из цеха и обнаружу его.

Решение родилось само собой: я аккуратно сделал еще три шага и, очутившись на лестничной клетке, сдвинул автомат набок и на ощупь взвел арбалет.

Боцман все еще продолжал что-то там рассказывать в попытке заболтать меня, но сюда его голос едва доносился и слов разобрать было нельзя.

Посланный загнать меня в ловушку боец выключил фонарь и последнюю часть пути ориентировался уже на светлое пятно дверного проема. Добравшись до угла, он осторожно выглянул в цех, держа у плеча автомат с разложенным прикладом. Это был Сачок – ближайший соратник Боцмана.

Когда арбалетный болт пригвоздил его к стене, он громко всхлипнул, после чего медленно сполз вниз, оставляя на стене из красного кирпича едва заметный кровавый след. Несколько секунд Сачок еще силился нажать на спусковой крючок, чтобы хотя бы предупредить своих, но так и не смог этого сделать.

Что дальше? Сколько дачников осталось в строю? Боцман не знает о судьбе Сачка, как я могу это использовать? Попробовать пройти по коридору в обратную сторону или попытаться «пересидеть» противника в Тумане? А что должен был сделать Сачок? Судя по его изготовке, стрелять мне в спину собирался. Значит, на звуки стрельбы его босс как-то должен отреагировать.

Я дал короткую очередь через дверной проем по той колонне, за которой прежде прятался. Тишина, никакой реакции. Прождав минуту, перебежал за искореженную груду какого-то оборудования. Снова тишина. В полусогнутом состоянии сместился за завал из обломанных плит перекрытия. Прислушался – ничего. Никакой реакции.

И тут откуда-то из дальнего конца цеха до меня донесся едва слышный хруст потревоженного чьими-то неосторожными ногами битого стекла. Они уходят!

Не теряя осторожности, я заскочил на старую позицию Боцмана и его команды. Среди обломков кирпича и осыпей штукатурки лежали два человеческих тела, причем один из дачников еще дышал. Чуть дальше, в объятиях расстрелянного богомола, обнаружилось еще одно изломанное человеческое тело. Раненому я не помощник, вызову помощь, доживет – молодец, не доживет – значит, судьба такая.