Виталий Зыков - Малк. Когда у тебя нет цели

Может на кого — то другого картина воздействовала и иначе, для Малка же она стала истинным потрясением. Она дала ему зримый образ того, к чему должен стремиться человек — Одарённый или неодарённый роли не играет, — каких вершин достичь и по каким дорогам пройти. Ведь можно быть хоть тысячу раз Архимагом, аристократом и богачом, но прожить жизнь серую и невзрачную как болотная муть, а можно, оставаясь смертным, отправиться штурмовать необоримые высоты неизведанного… и пусть сгинуть по дороге, но попробовать. Хотя бы попробовать достичь цели. Ведь нет ничего плохого в том, что ты чего — то не смог. Ужасно и отвратительно, когда ты даже не попытался!

…Остальную экспозицию Малк так и не увидел. До самого закрытия он, точно соляной столп, простоял перед одной единственной картиной и покинул музей лишь по просьбе охраны. Стать магом, получить нормальную работу, заработать денег и хорошо устроиться в жизни — какими же мелкими ему теперь казались все прошлые его помыслы и чаяния. Как весело раньше было смеяться в компании друзей над погрязшими в обыденности филистерами, и как ужасно осознавать, что тот зацикленный на вещах и быте человек уже сам Малк. Ведь несмотря на лоялистов, карлика, сложности с Даром и прочие «прелести» столичной жизни, сам он почти не изменился. Вернись сейчас в его персональный мирок спокойствие и безопасность, как Малк тотчас ухнет в трясину личного удобства и самоуспокаивающего компромисса. Но разве к этому он стремился, разве об этом мечтал?!

— Надо что — то менять, — медленно проговорил Малк, остановившись на ступеньках перед входом в музей и невидящим взглядом уставившись поверх крыш домов. — Но что и как?

Ответа он не знал, но собирался обязательно его найти…

В итоге территорию музея Малк покидал в несколько рассеянном состоянии — собственные мысли и чувства его волновали гораздо больше, чем происходящее вокруг. И именно поэтому он оказался совершенно не готов к той встрече, что произошла буквально за музейной оградой.

— Ого, чернь интересуется высоким искусством? — Холодный голос, внезапно раздавшийся из — за спины Малка, нарушил ход его мыслей и вернул на землю. — А я уж было думал, что удел тебе подобных развлекаться в пивных да культурно просвещаться в рюмочных. Удивил, удивил.

Наглый тон и неприкрытое хамство на какой — то миг вогнали Малка в ступор. С непривычки вдруг оказалось сложно переключиться от возвышенного художественного переживания к адекватной реакции на беспричинную дерзость неизвестного. Но он быстро оправился от удивления. Так что прежде, чем нарывающийся на неприятности незнакомец, сказал что — нибудь в том же духе, Малк уже развернулся к нему лицом и зло рявкнул:

— Мы знакомы?

И только тогда понял, что перед ним стоят двое молодых парней с медальонами Учеников, одного из которых он действительно знает. Как там его Хелавия назвала? Старший студент её Наставника? Что ж, именно этот ублюдок и оказался тем самым говорливым наглецом.

— Заочно, колхаунец, заочно! — «Колхаунец» в устах этого студента Школы Трёх Святых прозвучало как откровенное ругательство, однако в остальном до брани или прямых оскорблений он больше не опускался. — И не скажу, что меня это радует.

— О, высокородный Ученик снизошёл до безродного Адепта? Польщён! — едко ответил Малк, мысленно прокручивая сложившуюся ситуацию.

Чего ему сейчас больше всего хотелось, так это хорошенько проучить обоих уродов. Вызвать обоих в дуэльный круг, подправить кулаками чересчур задравшие нос аристократические рожи или переломать рёбра в ближайшей подворотне — не важно что, главное выплеснуть обжигающую жилы ярость. Однако разум не позволял поддаться безумию эмоций. Прошлые драки, конечно, многому его научили, но… не с его нынешним уровнем лезть против Учеников, тем более сразу двоих.

Впрочем даже если забыть о здравой оценке собственных сил, немаловажным был и второй фактор — фактор происхождения противников. Если спутник «просто друга» Хелавии не имел на себе никаких знаков принадлежности к Семейству или Дому, то на левой стороне сорочки главного соперника красовалась характерная увитая молниями птичка. Снова Дом Лейнар, чтоб ему пусто было! А вспоминая рассказ Толфана, кажется Малк даже догадывался о личности конкретного представителя этого славного аристократического рода. Другой вопрос, почему толстяк не рассказал, что за Хелавией увивается плохо понимающий шутки мастер Молнии, но над этим можно было подумать и позже.