Константин Калбазов - Скиталец 2

Стук в дверь был вроде бы и ожидаем, хотя и нежелателен. Но от неожиданности Измайлов все же вздрогнул. Повел плечами, беря себя в руки и решительно направился в прихожую. Дверь открывается вправо, он придерживался этой же стороны, чтобы сразу увидеть посетителя. Минимум секунда у него будет, потому что гостя непременно ослепит. В то же время, если тот начнет палить через дверь, шансов избежать линии огня куда больше.

— Боря, только не начни палить сдуру, — послышался снаружи голос Григория.

— Твою в бога, в душу, — дернув засов и открывая дверь, в сердцах произнес Измайлов.

— Я то же рад тебя видеть, — проходя в прихожую, произнес Травкин.

— Ты как здесь?

— Вообще-то, я тебя прикрывал. Помнишь?

— Но мы вышли через окно.

— Конечно. А потом этот парень еще и крутился проверялся.

— Но как ты узнал?

— Неужели ты думал, что я отправлю тебя вслепую? Расставил вокруг дома мальчишек. Они и выследили. Даже если бы он заметил слежку, не обратил бы внимания. Ты даже не представляешь на какие чудеса они способны за задаток в цент, с перспективой его роста до одного фунта.

— Отчего же, очень даже представляю.

— Ну вот. Когда управился с этим Тэдом, начал ждать когда они наконец выйдут на улицу. Тебе-то ничего не угрожало. Я у окошка подслушал разговор. А потом слышу крики, возня. Когда опять заглянул в окно, вижу, а ты уже управился. Кстати, зря рисковал. Ну да, что сделано, то сделано. Управился и ладно.

— Управиться-то управился, да только… Словом обнулили меня.

— Ничего. Опыт дело наживное. Тем более, что он никуда не пропал, — открывая кофр и рассматривая накопитель, ответил он. — Ага. «Накопитель» третьей ступени. Емкость сто шестьдесят тысяч. В наличии сто тридцать восемь тысяч двести восемьдесят пять очков. В тебе было гораздо больше.

— Может Торнтон перекачивал опыт в себя или в своих слуг. По сути, человек является безразмерным резервуаром. Людям своим он доверял, — предположил Борис.

— В таком случае, скорее уж в себя. Сколько ты был в отключке?

— Недолго. Но и процесс этот занимает немного времени.

— Как вариант, имеет право на жизнь. Таскать с собой кучу накопителей идея не из лучших. Вот такой комплект, самая оптимальная схема. А что в этом саквояже? — приметив его в углу, произнес Григорий, направляясь к нему.

Внутри оказалась тысяча фунтов в мелких купюрах. Похоже они уже давно промышляют, и успели поиздержаться. Потому что этих денег едва хватит на приобретение двухсот пятидесяти тысяч единиц опыта. Не то число, ради которого стоит рисковать головой. Во всяком случае, человеку с положением Торнтона.

— Кстати, а что с Тэдом? — поинтересовался Борис, наблюдая за тем, как Григорий обыскивает убитых.

— Труп. Слушай, отличная штука, этот твой глушитель. Курок клацает громче выстрела. Еще бы и порох бездымный и цены бы ему не было. Так, десять фунтов с мелочью у этого быка и две сотни у его хозяина. Неплохо. По деньгам считай остался при своих. И то хлеб.

— Ты что собираешься делать? — перехватывая руку Травкина, возмутился Борис.

— Как что? Хочу расстрелять артефакты, чтобы этим придуркам неповадно было.

— Если мы их заберем, жалеть они об этом будут не меньше.

— Не представляю как мы сможем изменить привязку. Они как тот чемодан без ручки. Выбросить жалко, нести тяжело.

— Оставь этот вопрос мне. В конце концов, я заплатил за них почти двумястами очками опыта.

— Как скажешь. Ладно, двинули. А то когда эти возродятся не ко времени. Гаспар нас уже ждет, а нам еще и за вещами нужно зайти.

Уходили темными переулками, стараясь избегать освещенных участков. Все же, наличие связанного трупа на плече, не может не вызвать как подозрения, так и любопытства в целом. А вот как раз свидетелей-то и хотелось избежать. Но, похоже, что все срослось, как надо. Явных свидетелей они не приметили. Разумеется это ничего не гарантирует. Но с другой стороны их точно никто не опознает. Во всяком случае, до тех пор, пока не возродятся подельники этого Торнтона.

Вообще-то Борис всегда считал себя достаточно выносливым, а убитый не отличался ни статями, ни полнотой. Однако нести его было тяжело. Недаром все же говорят, что трупы весят больше живых. Или сказывалось волнение и то, что они едва не бежали.

Выбравшись за город они устроились в каком-то леску. Вроде бы, глухом. Но местность незнакомая, поэтому окончательно это станет ясно только с рассветом. Одно радует. Вездесущих собак вроде бы не слышно.