Артем Кочеровский - Приемный

Время медленно тянулось к шестнадцати. Раньше жизнь беспризорника на улицах города казалась мне самоубийством. Спустя четыре года — не таким уж и плохим вариантом, особенно после возросшего ко мне интереса Окурка.

Быкова Антона Окурком больше не называли. Как и все парни он мечтал получить красную энергию, и ему повезло. За пару лет она накопилась, и Антон начал активно её применять.

Больше года он доставал младших, особенно Ярика. Пацану недавно исполнилось двенадцать, он был стеснительным и робким, а тут ещё и зелёная энергия. Быков насел на него и сделал едва ли не своим рабом. Ярик носил ему обеды, покупал за свои деньги сладости, стрелял у старшаков сигареты.

За любую провинность Быков пинал Ярика или наказывал. Малой мыл его комнату, стирал одежду, стоял в углу или носил на голове мусорное ведро. Хорошо хоть, Окурок не блистал фантазией, иначе малому пришлось бы куда тяжелее.

Вскоре Ярику повезло. Он нашёл семью и покинул интернат навсегда, а Окурок нашёл ему замену…

…….

После исполнения шестнадцати я переключился на учебу. Впереди меня ждал последний, но почти целый учебный год, чтобы подтянуть коренные предметы. Понимая, что ни тренировками, ни своим упорством, «карьеру» в интернате я уже не сделаю, я решил позаботиться о будущем.

Не буду лукавить. Энергия отличала людей везде, даже там, где её почти не применяли. И все же университет мог стать тем местом, где её отсутствие менее заметно. Идея поступить в ВУЗ накрепко засела у меня в голове, а потому последние месяцы всё свободное время я проводил в учебной комнате.

По правде сказать, открыв для себя учебную комнату, я не только подтягивался по знаниям, но и находил временно укрытие. Пацаны предпочитали тусить либо в комнатах, либо на улице. В учебку заходили только тогда, когда им нужно было что-то срочно проверить на Бракованном. Влияние той или иной ауры и тому подобное. Я привык, что иногда они заваливались толпой и просили подставить плечо под удар. Со временем алгоритм наших действий установился и более или менее всех устраивал. Они приходили — я посылал их в задницу — они меня пинали — я посылал их в задницу — они уходили. На всё про всё десять минут, и я дальше сижу за учебниками.

… … …

Дверь в учебку распахнулась, и на пороге появился Окурок. Он носил коричневые штаны, кеды и шерстяную кофту, похожую кофту силовиков, с погонами, но без звёзд. Помнится, погоны ему пришил Ярик.

Быков был ниже меня на пол головы и худее, но это не мешало ему грохнуть дверью о стену и уставиться, театрально подняв правую бровь.

— Чё, ботанишь? — чтобы казаться круче, Окурок добавлял в голос хрипоту. Меня это всегда забавляло.

— Чего надо? — спросил я улыбнувшись.

— Чё ржёшь, мудак?! — он резво вошёл в центр учебки и достал из-за спины зелёную тетрадь. — За меня тоже поботань!

Тетрадь со шлепком упала передо мной. В верхнем правом углу корявым почерком было написано «матеша». Окурка не интересовали оценки. Он и на уроках-то нечасто появлялся, а тут опомнился о домашней работе. Не стоило и сомневаться — пришёл, чтобы подмять меня под себя.

На секунду мне стало интересно, и я открыл тетрадь. Вверху посредине такими же нескладными буквами — «2 сентября. Классная работа», ниже — пару иксов и игрек. Неизвестные складывались друг с другом, а чему равнялись — неизвестно. Похоже, Окурок устал и вместо решения нарисовал пару квадратов. Больше в тетради ничего не было.

— Напиши посредине «домашняя работа» и нарисуй ещё пару квадратов, может прокатит, — ответил я и отодвинул тетрадь на край стола.

— Ты одупляешь, с кем разговариваешь, мутант?!

Окурок наклонился и ударил меня щелбаном по уху. Я отодвинулся и хотел встать, но тот придавил меня к стулу. На плечо легла рука, но показалось будто сверху водрузили мешок цемента. Стул подо мной заскрипел. Я повернул голову и увидел на своём плече покрытую красным свечением ладонь.

— Может тебе ключицу сломать, а?!

Окурок надавил сильнее, и заболело уже не только в плече, но и рёбрах из-за перекосившегося торса. Ещё немного, и где-то что-то хрустнет. На раздумье у меня было несколько секунд и два варианта: сделать домашку или драться. Хотя, что тут думать! Драться, драться и ещё раз драться. Драться, значит получить, но ведь и сделать домашку — это тоже значит получить, но позже. Так если нет разницы, зачем напрягаться и что-то для него делать? Получать я уже привык, а вот записываться в лохи по-прежнему не собирался.