Александр Немченко - Чистильщик

— Да, вы правы. Я встретил Элви в лесу, когда она умирала от голода, — тихо произнес Брюнхер. — Она была ранена и настолько слаба, что не могла двигаться. Если бы я ушел, то она умерла бы.

Астер хмыкнул.

— Знаю, что вы подумали. Что она предстала в образе раненой девушки и умоляла спасти ее. Нет. Это было не так. Я видел ее настоящий образ, ведь дело происходило днем. Я знал, кто она была такой. Но… в детстве я был брошен родителями, вынужден был скитаться. Пока не попал в этот город. Здесь мне дали работу, здесь меня не отвергли, и пусть я зачастую не справлялся, меня не выкидывали на улицу. Кто бы кем ни был, если он нуждается в помощи, нужно помочь ему. Так я и поступил. Я помог Элви, я отрезал часть своей руки и скормил ей. А потом отнес сюда.

— Какой-то у тебя, Брюнхер, странный выверт мозгов, — холодно произнес Астер, отбросив вежливые манеры. — Город приютил тебя, а ты в итоге привел сюда монстра, который пожирал местных жителей.

— Только братьев Лютных, которые терроризировали население. Их отец важный торговец, связанный с владельцами фабрик в столице провинции. Я не мог просто так их тронуть, а запуганные жертвы отказывались выдавать своих мучителей. Остальные же, заезжие воры и убийцы.

— Если бы я был обычным человеком, то просто бы рассмеялся. Твоя логика просто великолепна. Если это плохой человек — то его можно скормить монстру? Прямо как логика отступников из «Рассвета», — мрачно произнес Астер. — Вся ситуация просто удивительна: человек, полюбил монстра, монстр полюбил человека. Я попал в гребаную сказку? Только в сказке монстр не жрет людей и потом превращается в человека, а в реальности — вон валяется труп, а монстр, даже после того, как его полюбили, монстром остался. А эти детишки, я так полагаю, плод вашей любви?

В глазах обоих застыл ужас, девушка тут же превратилась в монстра, попыталась атаковать, но лишь болезненно закричала, снова повалилась на пол и вернувшись в человеческий облик.

— Элви! — крикнул мэр.

Астер поднял револьвер. Брюнхер, хотел было рвануться к подруге, но судорожно выдохнув, направил пистолет на чистильщика.

— Прошу, уходите. Уходите из этого города! — взмолился мэр.

— Ты должен понимать, мэр, что я охотник на монстров. Я создан для того, чтобы убивать порождения магии, что тысячу лет назад пришли в наш мир вместе с магией. Я не могу закрыть на это глаза и уйти. Не могу оставить ее в живых, как и ее детенышей. Неважно, насколько плохим был человек — подкармливать им монстров неправильно. Монстры, они и есть монстры. Не станет убийц и воров, кем будут кормиться твои дети и женщина? Нет, Брюнхер, я не могу закрыть на это глаза. Монстры — не люди, даже если могут принимать их облик. Они наши злейшие враги. Не надо строить иллюзий, для них мы лишь еда, и ты в том числе.

Астер навел дуло на мимика. Раздался гром выстрела, голова чистильщика дернулась.

— Астер! — воскликнула девочка-призрак, но ее крика никто так и не услышал.

Брюнхер с колотящимся сердцем опустил пистолет.

— Это еще не все! Он все еще жив! — отчаянно воскликнула Элви.

Мэр удивленно оглянулся. Астер все еще стоит и не желает падать. Шляпа его валяется в стороне, а длинные черные волосы зализаны назад так, что лоб открыт и в центре его виден небольшой кратер, из которого поднимается дым. Только приглядевшись мэр почувствовал такой ужас, что ноги чуть не подогнулись. Пуля смялась, но так и не пробила лобную кость, только повредила кожу. Кровь тоненькой темной струйкой стекает по лицу к подбородку и каплями срывается вниз.

— Если хотите пробить мою голову, то нужно стрелять как минимум винтовочными пулями. У револьверных слишком низкая скорость, да и форма пули не предназначена для пробития чего-то твердого, — хрипло произнес Астер. — Но даже если пробьешь, это не сильно мне повредит.

Пуля с легким шлепком упала на пол.

— Да ты сам монстр! — в ужасе прокричал Брюнхер.

— Я человек. И сейчас ты увидишь отличие монстра от человека. Раз не хочешь, чтобы я убивал ее, тогда первым умрешь ты, как сообщник чудовища, как тот, кто скармливал ему людей!

Астер направил пистолет на Брюнхера, следя за Элви, лицо которой вытянулось, а зрачки резко уменьшились, нижняя губа задрожала. Боек с легким щелчком ударил, раздался грохот выстрела, Брюнхер зажмурился в ожидании смерти.

— Нет! — воскликнула женщина.

Несмотря на раны она смогла подняться и стремительно прыгнуть вперед, загородив собой мэра.