Сергей Богомазов - 3017 - Сектор заражения

Захват цели произведен. — бесстрастно сообщила надпись на интерфейсе.

Видимо, паук почувствовал его движение, потому как в ту же секунду развернулся, и, отбросив истерзанное тело рядового Райли, ринулся на офицера. Первый центурион выстрелил, и в сторону мутанта, с шипением рассекая воду, устремилась выпущенная из подствольника миниатюрная ракета с тепловым наведением.

В следующий момент Лекс увидел, как гигантский паук, словно налетел на невидимую стену, а за тем задняя часть его туловища взорвалась, разлетевшись на ошметки. Ударная волна швырнула офицера навзничь, после чего, его, словно тряпичную куклу, протащило пару-тройку метров по покрытому илом дну тоннеля. Когда движение прекратилось и первый центурион, наконец-то сумел подняться на ноги, перед его глазами во тьме плавали быстро остывающие фрагменты твари, среди которых он сумел разглядеть тело рядового Райли. С виду понять жив тот или нет, было сложно, однако система мониторинга сообщала, что боец находиться при смерти. В любом случае, медлить было нельзя. Гатриан Лекс активировал реактивную тягу своего боевого костюма, и вновь переключиться на гидросонар. Подплыв к неподвижно лежащему на дне затопленного тоннеля солдату, он придал его телу нужное приложение. Затем при помощи нейрочипа подсоединился к системе управления скафандра раненого. Система сбоила, однако первый центурион все же сумел активировать реактивный привод подчиненного, после чего задал тому нужный вектор тяги. Далее, находясь сзади, обхватил Райли руками, после чего сдвоенная сила реактивной тяги обоих скафандров сорвала их с места.

ПОДОПЫТНЫЙ № 7

3017 год

Марс

Институт изучения Новых Форм Жизни

лаборатория отдела экспериментальной биологии

Доктор Кайзенберг вошел в помещение лаборатории в крайне скверном расположении духа. Противостояние с повстанцами все больше ужесточалось, и руководство требовало от него реальных результатов, апеллируя к тому факту, что ему, как ученому, были предоставлены всё материально-технические ресурсы для успешной работы над проектом. А раз были предоставлены, то будьте любезны дать что-то большее, нежели бумажные отчеты об успешно продвигающейся работе, и заверений что движение идет в верном направлении. Доктор Кайзенберг мысленно выругался. Все хотят результат, и немедленно! И никому нет дела, что область, в которой он работает настолько инновационная, что каждый новый шаг в ней сам по себе тянет на целое научное открытие! Чего стоит одна только гибридная адаптация нервных волокон спрайксера, которую ему успешно удалось осуществить при последнем эксперименте! Опыт, поставленный на приговоренном к смерти заключенном, показал, что скорость проводимости нервных импульсов возросла в семь раз! Правда, подопытный впал в кому и через сутки скончался от начавшегося отека мозга, но это уже был побочный эффект, который можно устранить! Главное, что промежуточный результат впечатляет! А эти дармоеды, из «центра исполнения наказания» каждый раз нос воротят, когда он является на территорию тюрьмы с квотой, по которой ему обязаны выдать приговоренных к смерти заключенных. Гребаные ублюдки! Им просто нравится лично казнить людей. Кайзенберг мысленно скривился. Какое варварство эти казни! Столько бесценного для науки биологического материала пропадает напрасно! Хорошо, что в связи с последними событиями, ему удалось выбить повышенные квоты на использование приговоренных в экспериментальных целях!

С учетом того, что последние три года резко возрос поток перебежчиков, пытавшихся всему правдами и неправдами примкнуть к отрядам повстанцев, камеры смертников заполнялись очень быстро, и нужно было пользоваться возможностью, пока она была. Доктор Кайзенберг верил, что любой гражданин заслуживал чего-то большего, чем «последняя прогулка». Ведь если его эксперимент увенчается успехом, многие из приговоренных даже сохранят жизнь, пусть и в несколько измененной форме. Но все же это будет жизнь! А тот факт, что любая жизнь лучше, чем смерть, для доктора была аксиомой.

— Доктор Кайзенберг! — старший научный сотрудник Майк Ратковски, дежуривший в лаборатории в момент его отсутствия, вскочил из-за рабочего стола и кинулся навстречу ученому, потрясая распечатками каких-то бумаг. — Он очнулся! Это прорыв! Мы это сделали! — заголосил он вместо приветствия, сияя, словно ему только что предложили должность сенатора по вопросам науки. — Вы не поверите! Я сам сначала не поверил!