Артем Каменистый - Вера в ближнего

И можно на что угодно поспорить, что получается это у него скверно.

«Проектор» указал на изображение:

— Вот этот парень. Я не уверен, что он тот самый. Слышал, что какой-то тип решил пройти через весь мир всего лишь ради девки. И ник у него такой же. Но нет, не уверен. Этот слишком простенький был. И наглый. Руки распускал с одной из тех сахарных девочек, о которых я рассказывал. И которых потом покажу тем, кому интересно. Красиво покажу, не пожалеете. Я тогда сделал ему замечание. И еще с лестницы спустил. А он давай за ствол хвататься. Стаб там строгий, парни сразу его скрутили да ребра слегка помяли. Вот потому он такой красивый стоит, будто мешком стукнутый. Это я с ним на поединок забился. Он готовится к тому, что дальше будет.

— И что там было? — нетерпеливо спросил другой зритель.

— Дальше я не фотографировал, — с сожалением отметил «проектор». — Умение с длинным лимитом, все подряд снимать не получается. Я лучше пару голых девок сохраню, чем козла небритого. Но могу на словах рассказать, я это помню хорошо. Забились мы, значит, и разошлись по сторонам. Я со своим особым «глоком», штучным. Редкая пушка, реально мужская. Ну а он с какой-то хренью гейской. Чуть ли не розового цвета. Я ее потом даже поднимать не стал, западло к такому хламу прикасаться. В общем, разошлись мы, и тут команда сходиться. Ну я и пошел навстречу. А он сразу палить начал. Прям с места и начал. С восьмидесяти шагов.

— Вот так сразу? — недоверчиво уточнил дотошный зритель. — Он ведь очень похож на нашего Читера. По приметам сходится. Наш Читер не лох, лох бы Чертей так жестко не нагнул.

— А я разве похож на Черта?

— Да ты вообще непонятно кто.

— Это для тебя я непонятно кто. Если обо мне Система на весь мир не пишет, это еще ничего не значит. Помните про Гиббона какие рассказы ходили? О нем ведь тоже Система помалкивала, но он реально всех нагибал. Вот и я тогда спокойно этого Читера нагнул. Подошел к нему на тридцать шагов и начал работать. Я бы и с пятидесяти попал, но надо было попасть именно по яйцам, чтобы он проникся, гад. А с тридцати — это надежнее.

Клоун, с интересом прислушиваясь к рассказу «проектора», ткнул Читера в бок:

— А ведь на картинке и правда твоя рожа.

Шепнул он негромко, но этого хватило, чтобы ближайшие зрители обернулись. Некоторые с удивлением уставились на Читера, другие начали крутить головами, сравнивая оригинал с изображением.

А Читер, спокойно выслушивая продолжение полностью лживого пересказа истории давнишней дуэли, невозмутимо осведомился:

— Уважаемые, подскажите, будьте добры: нельзя ли где-нибудь поблизости приобрести порцию попкорна?

— У меня есть, — сказал один из обернувшихся, указывая на вход в увеселительную палатку. — Соленый сойдет?

Читер покосился на Клоуна:

— Как насчет соленого?

— Не имею ничего против, — одобрительно кивнул товарищ.

Вновь обернувшись к владельцу палатки, Читер тоже кивнул:

— Принесите, пожалуйста, большую порцию. Моему другу очень надо.

А «проектор» между тем ни о чем не подозревал. Он вошел в раж и потому отжигал все больше и больше. Поведав о том, как тремя выстрелами лишил противника детородной функции и раздробил коленные чашечки, он начал рассказывать, как позволил тому перезарядиться и, стоя в десяти шагах, легко уворачивался от ливня из пуль. Звучало неправдоподобно, но неискушенные зрители внимали охотно. Разве что поблизости от Читера с Клоуном наметилась тенденция отвлечения от повествования. Все больше и больше людей оборачивалось, с удивлением таращась на человека, сошедшего с демонстрационной картинки, и его спутника, держащего на плече жердь с уродливой башкой рубера.

Читер наконец начал пробираться к центру событий. Толпа поспешно расступилась, пропуская его вперед.

Тяжелая рука легла на плечо «проектора».

Тот как раз рассказывал, как противник позорно мазал всего-то с пяти шагов и, похоже, собирался уменьшить эту дистанцию вовсе до нуля. Все к тому шло. Читера он не видел, ибо на спине глаз не имел, но прикосновение заставило его вздрогнуть столь сильно, что картинка погасла.

Будто хребтом неприятности почуял.

Настороженно обернувшись, «проектор» уставился на Читера так, будто привидение увидел.

А тот, не улыбаясь и вообще не выказывая эмоций, произнес:

— Привет, Глок. Сколько лет, сколько зим. Как сам? Процветаешь? Недавно тебя вспоминали. Континент тесен, не так ли?

— Ну… в смысле… Ну да… ну это… не без этого… Привет…