Эолия Шейнберг - Фракция

Боже! Я едва не забыл о нем. Хорошо, что старик подсуетился и решил взять дело в свои руки.

Байх достал из сумки на поясе сферу из полупрозрачного зеленого нефрита. Система не распознавала предмет, будто не видя его.

— Бейтс попросил отдать тебе эту штуку сразу после разграбления Колыбели Фризе.

Со слов Кузана, того странного курильщика, выходит, что сейчас идут три дня на эвакуацию населения мира. В это время Система из-за разграбления Колыбели работает в автономном режиме. Если в эти семьдесят два часа Пробужденный узнает что-то запретное, Система никак не может этому препятствовать, записывая данные в память как достоверные.

По этой же причине, когда Пробужденный переходит из погибшего мира в другой мир, его память распознается как нормальная и не будет стерта. Кузан назвал это «уязвимостью автономного режима».

— Джон, не томи! Просто влей ауру в эту сферу и узнаешь всё, что забыл.

— Погоди, — взяв черный меч в руки, я протянул его Байху. — На случай, если я снова всё забуду, позаботься пожалуйста о Соу. В мир Земли его не пустят. Наш астрал слишком слабо развит для Рыцаря и тем более Монарха, коим он скоро станет.

Когда Однорогий взял меч в руки, я, сев поудобнее, влил ауру в кусок нефрита.

На верхнем этаже одного из высотных зданий пока еще не разрушенной столицы у окна в расслабленных позах стоят Гилберт Бейтс и Байх Сай-Клоу. Однорогий выглядит недовольным. Могучие руки скрещены на груди. Неподалеку, привалившись к стене, лежит Граф, пес Кузана. Он сам, держа в руках знакомую сферу из нефрита, смотрит на меня. Еще живая Рея Маккой что-то шепчет псу на ухо, и тот ей радостно тявкает, будто всё понимает.

— Видишь? Опять! — Гилберт тычет пальцем в меня. — Глаза стеклянными становятся, как только Система вмешивается в работу краткосрочной и долгосрочной памяти. В таком состоянии этот юнец даже не осознает, существует он или нет. Не человек, а просто душа в телесной оболочке. Только я понять не могу, чего он пальцами щелкает?

На развернувшемся изображении я стою с маркером в левой руке, непрерывно щелкая пальцами правой.

— Гил, я запись веду. Переходи к делу, — Кузан глянул на Байха. — Да не переживай ты, Рогатый! Всё в порядке с Голдом. Просто очнется и не сможет вспомнить, что сейчас делал.

Отойдя от окна, Гилберт размял пальцы и, сложив руки ладонь к ладони, начал их раздвигать, формируя меж ними трехмерный рисунок водной глади с воронкой, уходящей на самое дно. Вдоль воронки под водой плавают крупные шарики воздуха. А над самой водой был крупный шар воздуха и какое-то техногенное не то небо, не то потолок из железных пластин и выпирающих антенн.

— Ты это всё забудешь, юнец, но я обещал рассказать! И сделаю это, даже если потребуется сотня таких попыток, — на голограмме техногенное небо над водой стало четче и ярче. — Это прообраз всей структуры известных Братству миров. Система пришла к нам из места, называемого просто и лаконично — Город. Это и есть то свинцовое небо, что висит над воронкой. Сама воронка — это Бездна, связывающая все малые миры, находящиеся в толще воды, с тем большим пузырем, что висит над воронкой. Сам пузырь — это Титардо, наша альфа и омега, начало и конец. Как только один из маленьких пузырьков схлопывается, весь воздух поднимается наверх и сливается с большим пузырем Титардо. Или с другими мелкими пузырьками. Легко догадаться, что термин воздух в данном случае заменяет разумное население, генерирующее энергию веры — основу для создания кристаллов божественности.

Поднявшись на ноги, Кузан подошел к Гилберту и махнул рукой, как делал это в Киридосе, когда Эрато и Талос без сил упали на землю. Записанные в нефрит воспоминания покрылись рябью, и картинка резко изменилась.

— Джон, — Кузан смотрел мне в глаза. — Я знаю, что ты видишь наше послание уже после того, как мы осуществили задуманное. Если всё прошло удачно — мы не умерли, а ушли в Город через квантизацию наших душ Графом. Эта штука — не собака, а живой терминал передачи данных, подключенный напрямую к Городу. Ты спросишь, зачем? Зачем мы это сделали?

Запись снова пошла рябью. Картинка дрогнула, и теперь Кузан стоял один. Гилберт отошел к Рее.

— Великое знание — наша общая боль, — парень усмехнулся. — Тебе незачем знать сейчас больше, Джон Голд из мира Земли. Иди! Спасай свой мир от тех тварей, что прячутся в астрале. Это они убили всех членов Дворцов во время вашей шестой Битвы за Будущее! Решишь проблему с ними, и, даю слово, Братство в полном составе зайдет к тебе в гости.