Эолия Шейнберг - Фракция

Старейшины стерпели озвученную угрозу. Кровавой репутации Белояра хватило на то, чтобы глупых вопросов сейчас не последовало. В Титардо последние двести лет слова старого демона всегда совпадали с его же делами.

Груберт, хоть и был недоволен поставленным ультиматумом, все же спросил:

— Ты сказал, что тем для разговора три. Что еще?

— Джон Голд.

— Убийца Императоров?

— Видишь? — демон поднял палец, привлекая внимание. — Даже ты, старейшина из маленького мирка, сам его так называешь. Значит, свое прозвище Голд уже получил.

— И что с того? Скажешь не называть его так?

— Да хоть молись на него! — Белояр вспылил и тут же успокоился. — Десять дней назад Голд смог найти способ вернуться сюда, на Землю. В закрытый, мать его, мир! Почивший Бейтс отдал ему свою сферу правителя, тем самым передав права на полноценную фракцию. У Голда есть кристалл с сердцем дракона, в котором божественности хватит на десять обычных кристаллов. Есть семь регалий и много вещей, о которых до конца ничего сейчас не известно. После битвы за Фризе стало известно, что Голд стал антипророком, чьи действия не видит Воля Мира. А значит, не видят и другие пророки. Чем больше власти будет сосредоточено в руках этого индивида, тем более непредсказуемое будущее нас ожидает.

Вздохнув, Белояр затих, будто собирался с мыслями.

— Вас, господа с причиндалами и без, должно волновать другое, — раздраженный демон, подняв кулак на уровень лица, отогнул указательный палец. — Род или уже клан Голда — нам с вами не союзник. Этот парень будет драться с Дворцами за свой родной мир до последней капли крови. Ему плевать на судей, Мировое Правительство и границы территорий разных Дворцов. Плевать на то, что другие назовут невозможным или невыполнимым. Я готов поставить кристалл божественности на то, что если Голда не убить сейчас, когда он один и слаб, то через год карта сил в Зале Совета изменится. И он будет стоять здесь, в Храме Мира[10], как равный нам.

Видя, как разошелся на проявление эмоций демон, Кзелона была удивлена. Вечно скупой на признание Белояр сейчас явно хвалил того малыша. Как его там зовут? Джон Голд?

Держа маску надменного поведения, Белояр внутри тихо ликовал. Есть дела простые и сложные. Простое — это когда тебе надо что-то сделать. Сложное — когда для этого требуются чужие руки. Видя, как старейшины уже начали в своих умах делить Голдовское сердце дракона, Белояр тихо ликовал. Самого важного он им так и не сказал. О третьем скрытом классе Голда, который тот точно получил за убийство дракона! Пусть теперь сами ломают зубы о второго Трижды Просвященного в мире Земли.

Ну а ему, Белояру, надо в Изнанке готовить силы Дворца Психеи к штурму зоны отчуждения в Москве. Где-то там, высоко-высоко над столицей России, парит Храм Нации[9] русского народа.

Сигнал о нападении на аванпост рода Голд Джинронг получил в своем кабинете, во время обычной утренней планерки. Собачник Линд, Молли, Артем Рублев-Лебедев и незаменимый Лейх Рублев-Лебедев как раз обсуждали планы по расширению сырьевого сотрудничества с фракцией Армии России.

— Зови всех из шахты! — Линд тут же вскочил на ноги, смотря в сторону входа в поселок. Его звериное восприятие было острее, чем у кого либо в роду. — Там аура пикового Ратника! Мощи в нем столько, что у меня аж руки трясутся!

Неизвестный противник пришел со стороны Дикого леса, атакуя в лоб заставу внешней охраны. Проигнорировал взрывы мин и отбил рукой выстрелы из винтовок так, словно речь шла о мячиках для пин-понга.

Видя подавляющую силу противника, охрана стала действовать по инструкции. Парни, дернув за рычаг, опустили массивную стальную решетку на воротах и тут же схлопотали по ней удар, разом снесший многотонною преграду. Таран!

От удара рухнуло каменное здание караулки у ворот. Сама металлическая конструкция, пролетев десять метров, гулко звеня проехалась по земле, вдоль единственной улицы аванпоста.

По сигналу тревоги регулярные войска рода начали вываливаться группами из казарм. Вчерашние солдаты тут же начали отстреливаться аурными винтовками, чем только раззадорили нападавшего. Ратник расшвыривал их как щенят, прошибая телами стены и окна. Трещали сломанные кости, лилась кровь, благим матом орали сержанты, присланные Армией России. В одного человека стреляли из всего, что могли, не жалея ни маны, ни ауры. Вспыхнул мощный, практически ослепляющий магический огонь, и казармы загорелись. Появившийся из рук нападавшего ветер усилил пламя, и оно словно живое перекинулось на соседние строения.