Адам Пшехшта - Адепт

Рудницкий кивнул, с трудом удерживаясь от того, чтобы ослабить воротник. Еще вчера он был обычным хозяином отеля, – правда, с проблемами! – зато сегодня – пешкой в игре по неизвестным правилам.

– Я думал, что империя воюет с Россией, – заметил он неуверенно.

– Воюет, – подтвердил генерал-губернатор. – Но не с детьми. Конечно, во время войны гибнут и гражданские, в том числе и дети, однако из-за трагических стечений обстоятельств, а не целенаправленных действий. Вернемся к делу: вы получите специальный документ, позволяющий проезд через прифронтовую территорию, сразу после пересечения линии фронта вас будет ждать посланник царя, который обеспечит вам охрану на территории России.

– Понятно… – буркнул алхимик.

– Чтобы ускорить все формальности, во время переезда по нашей территории вас будет сопровождать герр Шлятсе.

– Этот лжечиновник?! – непроизвольно вырвалось у Рудницкого на русском.

Как большинство жителей Варшавы, алхимик понимал по-немецки, однако в минуты напряжения он путал одного оккупанта с другим и переходил на русский.

Губы генерал-губернатора дрогнули в сдерживаемой улыбке, видно, офицер понял прозвучавшую на чужом языке фразу.

– Я… Герр Шлятсе в каком-то роде является чиновником, – сказал он. – Однако прежде всего он посланник императора, особа с огромными полномочиями. Его присутствие должно дать вам понять, какой вес Его Величество Вильгельм придает вашей миссии. Что же относительно самой поездки: вы будете готовы завтра? Специальный поезд будет около полудня.

– Постараюсь.

– Я не совсем понимаю, – нахмурил брови Безелер. – Если дело в отеле…

– Со всем уважением, – прервал его Рудницкий. – Речь не идет об отеле. Я не пытаюсь воспользоваться ситуацией. Это проблемы медицинского характера.

– А именно?

– Мне не хватает первичной материи, – сказал алхимик. – А характер просьбы царя говорит о том, что ситуация серьезная. Я допускаю, что россияне мне ее предоставят, однако, если будет нужно немедленное вмешательство… – Он беспомощно развел руками. – Производство лекарств спагирическим методом продлится несколько часов, а может, несколько десятков часов.

– Ja, natürlich, – ответил Безелер. – А если бы вы получили эту субстанцию прямо сейчас? Сколько вам нужно?

– А я знаю? Два, может, три лота. В граммах это…

– Не важно, – прервал его генерал-губернатор. – Вы получите все, что нужно, чтобы сделать лекарство для цесаревича. Как только мы закончим разговор, мой адъютант проведет вас на склад. А что касается отеля… Капитан Хоффман не впервые инициирует бессмысленный скандал, именно поэтому его уже два раза переводили в другое подразделение. Как это вы поляки говорите… нарыв в заднице?

– Заноза в заднице, – поправил его с каменным лицом Рудницкий.

– Саноса в заднице, – повторил фон Безелер. – Уже лучше?

– У вашего превосходительства прекрасный акцент, – похвалил алхимик.

– Я думаю, что у вас был весомый повод его выкинуть из отеля?

– Он постоянно нарушал спокойствие других жильцов. Цыганский оркестр в пять утра – это уже перебор.

– Я тоже так думаю, – заявил генерал. – В таком случае будет достаточно, если я выслушаю других офицеров. Когда вы вернетесь, дело будет рассмотрено, и вы получите свой отель назад. К сожалению, сейчас вы должны оставить отель, поймите, закон есть закон.

Рудницкий хмуро кивнул.

– А кто будет там распоряжаться в мое отсутствие?

– Капитан Хоффман предложил свою кандидатуру, однако то, что он является участником спора, склоняет меня к тому, чтобы отклонить его кандидатуру.

– Я настоятельно рекомендую возложить на него временный надзор за моим отелем, – сказал алхимик. – Магическая защита отеля требует некоторых знаний. Знаний, которых у капитана нет. Поэтому допускаю, что мое отсутствие приведет к определенным… проблемам.

– Насколько большим проблемам? – прямо спросил Безелер. – Помните, там проживают императорские офицеры!

– Ничего необратимого, – заверил Рудницкий.

– Что ж, дам капитану шанс проявить себя. А сейчас, извините, работа. Герр Рудницкий…

– Ваше превосходительство… – поклонился алхимик.

Привезенная из отеля горничная подала чай и выпечку под пристальным взглядом кухарки, после чего присела в реверансе и быстро вышла из салона. Кухарка, крупного телосложения матрона в белом фартуке, одна из немногочисленных россиянок, кто остался в Варшаве, с беспокойством следила за реакцией трапезничающих, пока Рудницкий громко не выразил свое восхищение. Он не притворялся: Татьяна Олеговна Аристова была настоящей мастерицей своего дела, раньше она служила у князя Оболенского.