Сергей Мусаниф - Физрук и вот это вот все

— А тебя сюда, кстати, никто и не звал, — сказал Магистр. — Мне вот он был нужен.

— А Чапай тебе тут зачем нахрен сдался?

— Он выжил после первого раунда, — сказал Магистр.

— И что?

А действительно, и что?

Да, я выжил, но только благодаря наноботам изначального мира, а они были конечным ресурсом. И этот ресурс, по словам самого же Магистра, мне следовало поберечь до худших времен.

До нашей с Селеной встречи.

Правда, если здесь и сейчас мы проиграем, то смысла в сохранении такого ресурса немного.

Если Земля будет для нас потеряна, то Селена может забирать Венец и идти лесом. Вместе с лошадью, на которой она приехала.

Мы тут не ради сохранения статуса-кво бьемся.

Новая партия ричардов была меньше первой раза в три, но зато они оказались настолько укрепленными, что бронебойные их тоже не брали.

— Тримеритовые, — скомандовал Магистр, и рейнджеры снова перезарядили свои пулеметы.

Некоторое время назад, услышав незнакомое слово, я и бровью бы не повел, но после короткого визита в Глубокую Дыру я имел некоторое представление о том, сколько на оружейном рынке стоят тримеритовые боеприпасы.

За несколько секунд Магистр пульнул по врагу целым состоянием. Бюджетом какого-нибудь среднеразвитого государства, например.

Ну, ему тысяча с лишним лет, он наверняка может себе это позволить. Если положить в банк достаточно крупную сумму, за тысячу лет там одних только процентов набежит… тут, конечно, еще вопрос, где взять такой банк, чтобы тысячу лет простоял и не лопнул, но наверняка существуют какие-то варианты. Вон, в Авалоне уже восемьсот лет все стабильно и одно и то же лицо у власти.

Довольно, кстати, человеческое, если просто на вид.

Очевидно, Элронд мог наращивать своим придаткам броню только до определенного предела, и он достиг этого предела еще в прошлый раз, потому что тримеритовый боеприпас черная броня совершенно не держала.

Ричарды продолжали падать, но я продолжал держать в уме, что запас их практически безграничен, а пулеметы стреляют быстро, и патроны, даже очень дорогие, имеют свойство заканчиваться.

Особенно очень дорогие.

И они закончились.

— Дальше на свое усмотрение, — сказал Магистр и повесил рацию на пояс.

Выжившие ричарды не спешили строиться в боевые порядки, а может быть, Элронд посчитал это бессмысленным. Паладины перли на вагенбург в одиночку и группами, а он, продолжая оправдывать свое предназначение, огрызался выстрелами из ручного оружия и редкими очередями.

Поток ричардов из порталов немного замедлился.

Это могло означать, что наши таки берут верх в инфосфере и у Элронда уже не хватает вычислительных мощностей, чтобы вести войну по всем фронтам.

Или что он решил попробовать какую-то другую тактику.

К сожалению, верным оказался именно второй вариант.

Порталы, продолжавшие запускать к нам ричардов тоненьким ручейком, вдруг раздались вширь и ввысь, и оттуда полезло нечто совершенно невообразимое.

Тут я, конечно, привираю. Это было вполне вообразимое, и, слегка напрягшись, можно было даже отыскать фамилии тех людей, которые вообразили это первыми.

Это были одни из самых нелепых боевых машин, которые я только видел в жизни. Точнее, в жизни-то я их видел в первый раз, но сам образ, наверное, был знаком каждому землянину, в стране которого был интернет или функционировали кинотеатры.

Элронд уже неплохо успел покопаться в нашей инфосфере, раз начал черпать оттуда вдохновение для создания своих убийственных штуковин.

Потому что из всех трех порталов на нас перли самые натуральные огромные имперские боевые шагоходы.

Разумеется, покрашенный в черный цвет.

Они тут же принялись палить по платформе из своих импульсных пушек, или лазерных гаубиц, или плазменных мортир, уж не знаю, как эта хрень правильно называется.

Внешний купол силового поля тут же окрасился красными цветами попаданий, а через несколько секунд и вовсе лопнул. Урон у новой игрушки Элронда был просто чудовищный.

— Чапай, твой выход, — скомандовал Магистр. — Завали танки.

У меня был только один способ завалить танки, ведь не думал же Магистр, что я побегу им навстречу и буду раздавать бронированным лапам свои фирменные «сокрушительные пинки».

Так что я взялся за Клавдию и до боли привычным движением пальца вдавил кнопку активации «призрачного клинка».

Попасть одним ударом по трем мишеням, пусть и таким здоровым, но находящимся на довольно значительном расстоянии, да еще и атакующим с разных направлений, было непросто, так что нет ничего удивительного в том, что я частично промазал.