Дмитрий Даль - Археолог [litres]

Андронов налил еще самогонки, и они выпили.

Столбов с тревогой смотрел на старика. Если все, что он говорил, правда, то ведь сколько ему сейчас лет, разве можно ему два стакана самогонки подряд? Не многовато ли для его здоровья?

– И вот мы пережили войну, разруху, голод, неустроенность. И нам казалось, что все это осталось в прошлом, теперь будет только развитие, прогресс, теперь мы все заживем спокойно, а потом случились девяностые, развал страны, и пришлось выживать, пришлось защищать свой дом, порой и с оружием в руках. И вроде опять навели порядок, опять всю шваль прибрали к рукам, приструнили, кто по зонам да стрелкам подох, а кто вверх в политику и бизнес пошел. Но то дело такое смутное было. И опять жить стали тихо, но сыто, и вроде появилась надежда, что наши дети, наши внуки уже не увидят все вот это…

Андронов пристально посмотрел на Столбова. В его глазах было столько скорби и мудрости, что Археолог растерялся, ощутив себя сопливым мальчишкой рядом со справедливым и мудрым наставником, которого подвел. Он вдруг почувствовал себя виноватым во всем том беспределе, что творился вокруг, словно это он выпустил из бутылки джинна, который изменил окружающий мир, откатив его назад в Средневековье.

– И снова мир вернулся на круги своя. И опять повылезала вся эта шваль. И опять стреляют. Одно я вот понять не могу, ведь все эти бандиты-то – бывшие мальчишки, которые ходили в школу, подавали большие надежды. Ведь я многих из них учил сам, а теперь они убивают друг друга… – Андронов растерянно развел руками.

– Ты же учитель математики, а сам говоришь, что служил? – спросил Столбов.

– Так я после того, как в отставку вышел, пошел в школу к детям. Хотелось такой работы. Вот и в школе десять лет отслужил.

– Да быть того не может, старик, сколько же тебе лет? – не смог удержаться от вопроса Столбов. – Ты тут рассказываешь, что войну с немцами видел, а с того времени уже тьма годов прошла.

Андронов стушевался, схватил кусочек мяса и тут же положил его обратно, а потом сказал, продолжая разглядывать стол:

– Что это я, в самом деле… Я ведь про отца своего рассказывал. Это с ним все было. А так рассказал, будто бы о себе.

Археолог понял, что зря он со своими уточнениями полез. Надо было выслушать все, что старик ему хотел рассказать, а теперь уже вряд ли он вернется к своим воспоминаниям. И какая ему, в конце концов, разница, сколько лет Михаилу Степановичу, пусть он будет таким же древним, как Мафусаил, главное, в своем уме, твердой памяти, да еще и крепок, как вековое дерево.

– Ладно тебе, дед, ты рассказывай. Тебя заслушаться можно. Расскажи еще о себе, пожалуйста.

Андронов некоторое время сидел молча, словно решал, продолжить рассказ или смять вечер, как старую газету, но наконец заговорил. И говорил всю ночь.

А утром пришел Семен Раух и сообщил, что установлено местонахождение отряда Лиха и заложников.

– Заложников держат вон в том синем доме на окраине. Думаю, что здесь еще никто не в курсе, что Шамана и Никодима больше нет, а часовщики разбежались, как тараканы, в разные стороны. Можно сказать, что здесь последние часовщики попрятались. Стараются они не светиться. В деревню не выходят без лишней надобности, – докладывал Уханов, только что вернувшийся из разведвылазки. – На подходах к дому выставлены дозоры. Вот тут и тут… – Уханов пальцем указал точки на карте деревне, которую держал в руках Археолог. – Но там пара бойцов необстрелянных. К ним подобраться – раз плюнуть. А вот в доме уже другая картина. По окнам я насчитал человек пять-шесть. Там Лихо и его бригада, кое-кто из людей Адвоката. После бойни на часовом заводе те, кто выжил, перетекли к Лиху. Они из дома почти не выходят. Продукты им приносит дед Андрей. Они его выпускают в деревню. Он все равно никуда не денется. Плотно у них на крючке сидит. Его бабка вместе с юсовскими в заложниках. Если он что учинит, то ее мигом прикончат.

Археолог внимательно выслушал доклад Уханова, потом заставил его повторить и задал несколько уточняющих вопросов. Картина мира сложилась в его голове. Осталось только понять, как расколоть этот орешек так, чтобы никто, кроме бандитов, не пострадал.

– Можно тихо без шума снять дозорных? – спросил Дмитрий.

– Не проблема, – отозвался Уханов.

– А потом на штурм?

– Тогда они там в доме положат всех заложников. Или начнут за каждого торговаться. Мы увязнем в переговорах, – сказал Семен Раух.