Артем Зайцев - Раб Бури [СИ]

Изображение было едва чётким, постоянно распадаясь, то расплываясь на контурах. Нейромоды пытались сконцентрировать зрительское внимание на чём-то одном, но как только изображение подёргивалось, общая картина вновь распадалась, искажалась, менялась в структуре. Айсер знал, что попал в пограничное пространство, образованное нейромодами Слахсера. Где-то там находился его мозг, сам Слахсер, представленный перед Айсером в наборе геометрических образов. Электромагнитный резонанс, порождаемый электронными импульсами, подсвечивался в этом многомерном пространстве, меняя спектр своей длинны. Он скользил вокруг Айсера, словно они находились внутри сферы, а его тёплые волны грели оболочку. Он не попал в мозг Слахсера, не вскрыл его воспоминания. По сути, его и не было здесь. Лишь смоделированная абстрактная картина, сделанная для удобной визуализации. Где-то снаружи, в реальном мире, нейромоды Слахсера и Айсера боролись между собой, пытаясь выйти победителем. Всё зависело от оставшихся мощностей. В руке Айсера что-то оказалось. Он поднёс ближе эту нереальную форму, изучая её. Образ Слахсера ничего не произнёс, ничего не сказал, смиренно наблюдая за происходящим. И тогда Айсер сомкнул свой кулак, раздавив в нём объект, тем самым активировав защитный механизм, установленный в мозгу Слахсера. Излучатель убил его нейронную структуру.

Силы окончательно покинули Айсера. Он сидел на коленях перед мёртвым телом Слахсера, лежавшим на спине. Его мёртвые глаза смотрели куда-то в космическую бесконечность, скрытую световым загрязнением. Лишь жаркое, ослепительное солнце ласкало его бездыханное тело. О'Шейн стоял рядом, освещённый звездой в зените. Айсер изрядно вспотел. Температура, более ничем не сдерживаемая, продолжала увеличиваться.

— Процесс запущен. Скоро звездолёт накопит в себе достаточно энергии, чтобы разорвать поле. Но, как и было обещано, ты получишь ключи от этого механизма. От моего царства.

Айсеру стоило усилий, чтобы повернуть голову к О'Шейну. Его лицо было покрыто коркой засыхающей крови, сочившейся из рассечений и разрезов. Медицинские нейромоды больше не могли контролировать состояние тела. Кровь вытекала из Айсера и его начинало знобить. Ни одно оружие из его многочисленного арсенала не функционировало.

— Я должен тебе. Многого. Возможно, даже больше, чем могу тебе дать. Но, я считаю, что именно ты должен принять решающее решение.

Он взял Айсера под руки, подтащив к платформе звездолёта инопланетянина. Луч поглотил собой геометрический объект, но мониторы и механизмы не попали в его радиус, выпирая наружу. Мониторы передавали хаотичный набор символом и формул. Все, кроме одного. На нём, большими буквами, было написано «ЗАВЕРШЕНИЕ ПРОЦЕССА», и знак вопроса ожидал подтверждения.

— Ты заслужил этого. Это должен решить настоящий человек, с несгибаемой волью, которые и должны жить в идеальном мире. Всего одна буква. Одна.

Он оставил Айсера в метре от консоли, подходя к голубому потоку. Поток не обжигал его, не ослеплял.

— Родные, я иду, — тихо про себя проговорил О'Шейн, входя в поток, который поглотил его в себя. Человек, некогда известный, как Уэс Рид, пропал из настоящей вселенной, оставив свой последний подарок, который мог оказаться проклятием и спасением одновременно.

Айсер остался один. Он медленно полз к клавиатуре, цеплялся за механические части платформы, подтягивая себя. Один из сенсоров активизировался, оповещая об опускающемся уровне кислорода. Кровь, лившаяся из рассечения на лбу, залила один его глаз. Айсер хотел убрать её, но у него уже не было сил на лишний процесс. Под присмотром звезды, нависшей над ним, словно под взором глаза божьего, разящего своей мощью, он дотянулся до клавиатуры. Программе требовалась подтверждение из одной буквы Y, нужной для завершения процесса уничтожения сильного электромагнитного взаимодействия. Трясущейся рукой Айсер дотянулся до нужной кнопки, но в нерешительности его палец завис над клавишей. Он вновь и вновь обдумывал всё то, всю ту информацию, полученную им за последние дни, пытаясь вновь и вновь переосмыслить её и прийти к нужному ответу, пытаясь выбрать сторону. Непосильная ноша давила ему на плечи, лишая и так не оставшихся сил. Его сознание разделилось на две противоборствующих части, но никто не мог получить решающего голоса. Айсер хотел заплакать, но и на это не осталось сил. Он бессильно наблюдал за мерцающей белой надписью: «ЗАВЕРШЕНИЕ ПРОЦЕССА», застыв на месте в нерешительности под огромным солнцем, скрывшим в своём свете дальние звёзды. Он звал Луну, в надежде получить ответ, но никто так и не ответил.