Ростислав Марченко - Жизнь под крылом смерти...

— Но кричать прекрасной фрейе сейчас точно не стоит. Вы же не хотите здесь умереть, верно?

На лице ан Варена мелькнуло облегчение и я равнодушно нажал на спуск.

«Тук!» — дернулся в руке пистолет. Брызги крови, пороховой дым в свете фонаря, бьющееся в последних судорогах уходящей жизни тело на кровати и испуганная женщина рядом, давящая руками испуганный вскрик…. Однако не раньше, чем они помогли грудям обрести свободу.

Какая великолепная интуиция! И соображает просто молниеносно! Ну как можно выстрелить в такое сокровище? По груди растекалось тепло. Встреченных в башне женщин и детей и до этого убивать крайне не хотелось, а после такого номера оборвать жизнь данной умницы вообще стало выше моих сил. Пусть это и будет абсолютно непрофессионально, ибо специальные операции дело совсем не для чистоплюев.

— Вас как зовут, очаровательная фрейя?

— Карин! — Скорее играя, чем на самом деле, простучала зубами она. — Фрейя Карин ан Варен!

— Приятно познакомиться, фрейя Карин. Давайте вы будете делать, что я говорю, и тогда ничего страшного с вами не произойдет. Договорились?

— Д — д — да! — Ответила она, слегка изменив позу и выставив обнаженную грудь вперед так, как будто половину жизни выкладывала фотографии в Инстаграм.

Какая хорошая актриса! Безусловно, далеко не блондинка с хештегом #сказочноебали под дакфейсом на фотографии. Не бьется в истерике, а хладнокровно пытается выжить, оставшись один на один с убийцей.

— Сбросьте, пожалуйста, вашего покойного супруга с кровати, фрейя Карин. Он нам будет мешать.

Лицо женщины застыло каменной маской, однако выполнив мой приказ, позу она снова выбрала весьма сексуальную. Конечно же «совершенно случайно». Ну да, изнасилование — это не конец жизни. Некоторым достаточно после этого просто помыться. У большинства основные проблемы будут избавиться от воспоминаний.

— Пара несложных вопросов и я вас оставлю в покое. Хорошо?

— Да!

— Сколько в этой башне этажей!

Дама на несколько секунд задумалась, что правильнее ответить:

— Четыре…

— Перечислите.

— А…?

— Что на этих этажах находится? Полный перечень, сверху вниз.

— Верхняя площадка, большая кладовая, наши покои, кухня с малой кладовой и оружейной, в самом низу колодезная, винный погреб, склад и тюрьма.

— А вы хладнокровная женщина, — таки не удержался, чтобы не похвалить, я. — Сохранить присутствие духа в вашем положении не всякий мужчина сможет.

Фрейя снова ответила не сразу.

— Спасибо.

— Сколько внизу людей? Лучше ответить честно, тогда будет меньше жертв.

— Полин мертв?

— Полин это кто?

— Наш лакей, вы мимо него прошли.

— Да, мертв.

— Тогда четверо.

— Перечислите точнее, сколько мужчин, сколько женщин, сколько детей.

— Кухарка и горничная с мужьями. Детей не держим, для самих места мало.

— И всё? — Не поверил я.

Женщина невероятно соблазнительно пожала плечами. До этого с горем пополам удерживаемые под контролем гормоны прорвали плотину, и у меня пересохло во рту.

— Фрейя Карин, вы могли бы припрятать свои сокровища? Дело, которым я зарабатываю на жизнь конечно грязное, но в нашей ситуации слиться в порыве внезапной страсти будет лишним.

Та осторожно упрятала свои отбивающие у мужиков разум молочные железы в ночную рубашку. Я облегченно вздохнул. Последнее от нее не укрылось, так что женщина немного расслабилась, наконец — то поверив, что убивать ее не будут.

— Сейчас я вас свяжу. Когда оставлю одну, кричать и пытаться освободиться не рекомендую. Вы же не хотите лишиться моего покровительства после захвата замка, верно?

Дама кивнула.

— Надеюсь, обойдемся без прочих угроз…

Надежно спеленать подрагивавшую от начинающегося нервного отходняка фрейю много времени не заняло. Нарезанная кинжалом на полосы ткань балдахина была из достаточно прочного и толстого полотна.

На этаж ниже действительно спали четыре человека, и будь это на Земле, все, наверное, обошлось бы без жертв, однако имевшие в своих обязанностях охрану входа в башню мужчины держали в шаговой доступности оружие, не сочли пистолет для себя угрозой и превратились в героев посмертно. Ну а я пообещал себе впредь быть осторожнее с приступами милосердия. Будь эти слуги несколько более везучи, то в принципе они меня могли и достать.

— А остальных старый паскудник куда дел? — Спросил я через окованную железом решетку у сидевшего в камере Аделя ан Бекхардена, на измазанном запёкшейся кровью лице которого сквозь изумление проступала радость.