Ростислав Марченко - Жизнь под крылом смерти...

— В этих трех кошелях уже мои деньги. Завещаю слугам. Гленни за все хорошее хватит трёх золотых, остальное пополам меж пацаном и Эмрисом.

И так уже подозревавший неладное оруженосец побледнел как полотно, толпа тоже насторожилась, причём даже Атти и тот от меча отвлекся.

— За что ты слугу так, фер Вран? — Койер, конечно же, знал ответ на этот вопрос.

— За герцогскую диадему в сундуке, — фыркнул я, — и все попытки в него залезть. Ну и работу на двух хозяев заодно. Тот, кому он на меня наушничал, наверняка своего человека не оставит.

И у капитана, и у Койера хватило совести не встречаться со мной взглядом, а вот прилюдно разоблаченный стукачом оруженосец от вылезшей на мое лицо волчьей ухмылки попятился:

— Ваша Милость! Это наговор! — Вот только сползающий в шепот хрип выглядел очень неубедительно.

— Я тебя давным — давно не удавил только потому, что ты мне честно и храбро спину в бою прикрывал, Йон Гленни.

Парень замер.

— Капрал, этого тоже под арест. Утром обоих выпустишь. Сейчас мне от этих темных лошадок неожиданности не нужны.

— А на нас зла не держишь? — Деланно безразлично поинтересовался ан Феллем, наблюдая как уводят пригревшегося на моей широкой груди сексота.

Отменить приказ он мог, но не захотел. Проверка прошла успешно.

— Я специально к квартирмейстеру обратился, чтобы он со слугами мне помог, — мягко ответил я. — Дальше требовалось только смотреть и ждать, когда подведенный ко мне шпион себя проявит. К Гленни претензия не столько в том, что он с двух хозяев кормился, а в том, что ему это очень понравилось. Если вы двое поняли, о чем я.

Койер с Лойхом мрачно переглянулись.

— Продолжим? — Как ни в чем, ни бывало, вернулся я к теме завещания. — Повозку с лошадьми пусть забирает Эмрис, строевого коня завещаю Даннеру.

Оба душеприказчика кивнули. Я поманил ан Феллема ближе к себе и понизил голос

— По остальному нам надо будет конфиденциально переговорить, капитан.

Хмурый Койер отошел в сторону и принялся отгонять от нас не столь понятливых любопытных.

— Эту одежду с шлемом и панцирем, что ты в сундуке увидел, случись чего, с отцом не вздумайте никому показывать. С биноклем немного проще, но им тоже лучше не хвастать.

Лойх, было видно, очень хотел, что — то сказать, но обдумав ситуацию, решил предоставить мне возможность закончить мысль.

— Все дело в том, что вас из-за них убьют. Как только хозяева узнают, что у вас есть, разговаривать с вами никто не станет. Я бы нашел, что сказать, откуда взял, а вот ан Феллемы семья известная. У вас просто не рискнут поинтересоваться, откуда эти тряпки, панцирь и шлем.

— И кто нас убьет?

— Замок Альт помнишь?

— Те самые люди из Холденгейма?

— Угу, это одежда и доспехи их солдат. В продаже подобных вещей нет. Можно либо получить на службе, либо снять с трупов. Думай сам, какой будет вывод если пойдут слухи. Альт после визита группы зачистки ты сам видел.

Ан Феллема передернуло, у капитана было довольно живое для мерсенария воображение.

— Светите барахлом не раньше, чем наладите отношения. Тогда уже будет не страшно. Сумеете договориться, это имущество даже выкупать не будут, расспросят, посмотрят метки хозяина и все. Но посторонним даже после этого лучше не показывать.

— Благодарю, Вран. Однако рассчитываю, что перед людьми из Холденгейма тебе придется объясняться самому.

Каков засранец! Я подавил ухмылку и пожал руку моего юного друга. Как я надеялся — искреннего и настоящего. Мы, конечно же, родились в разных мирах, но зря я, тут, что ли сей фальшивый аттракцион невиданной щедрости устраивал. Безвременная кончина в этом вонючем замке в моих планах точно не значилась. Хотя семью ан Феллемов я всё же предостерег честно. Мне действительно могло не хватить удачи.

Как бы я не готовился к худшему, но процесс подъема по стене оказался несложным. Даже кинжалами и прихваченным в качестве альпинистского молотка подходящим клевцом воспользоваться пришлось всего лишь пару раз. Мягкие «рабочие» ичиги из акульей кожи, легкий наклон стены и глубокие щели между камнями не заполненные раствором, кое — где позволяли стоять практически без поддержки рук. Единственное отклонение от плана, на которое мне пришлось пойти — перед тем как начать полноценное восхождение я подождал, пока не начнет светать. Вовремя понял, что в темноте со стопроцентной вероятностью рухну, причем упаду не с двух, трех, или даже четырех метров, а из — под вершины донжона. И надо сказать не прогадал — «Победа любит подготовку!».