Ростислав Марченко - Жизнь под крылом смерти...

— Обязательно обращусь, — с благодарностью склонил голову сидевший рядом со мной наемник.

— Может быть, хотите вина, фер Вран? — В очередной раз не получивший ни единой царапины Нейл Даннер держал на руках поднос с парой кружек, тарелкой с наворованными где — то яблоками и приличных размеров бутылью с красным вином из захваченных в Дресе запасов. Я поощрительно кивнул, парень оказался достаточно сообразителен, не только чтоб вскрыть НЗ, но для правильной сервировки.

— Не хотите ли ополоснуться, мой господин? — Прихрамывающий после боя слуга и оруженосец Йон Гленни появился вслед за пажом с куском мыла и полным мехом воды в руках.

— Умыться и немного хорошего вина нам с тобой фер Адель, сейчас точно не помешают, — кивнул я на поднос. — Дела можно ненадолго отложить, до темноты нам времени хватит.

— Не откажусь, — с силой провел ладонями по лицу ан Бекхарден.

Вот и замечательно. Братья люди конечно сложные, но даже самый длинный путь всегда начинается с одного шага.

Несмотря на то, что проигравшее сражение поместное ополчение «исчезло за горизонтом» давать врагу возможность к реваншу мы не собирались. Переход границы по — прежнему планировался на ночь. В конце — концов не обобрать трупы на оставшемся за нами поле боя было бы грешно.

Несмотря на тяжелые потери, хотя может быть и благодаря ним, добыча оказалась очень богатой. Невезучие «людские» хоругви и так — то несшие на себе основную тяжесть боя еще и оказались на острие решившего исход сражения контратаки, так что были разнесены вдребезги и добиты при беспорядочном бегстве. Вырезали их трети на две, не меньше. Пленных не брали. Аскель загодя запретил брать в плен кого бы то ни было под страхом смерти, и мы с ан Риафом без колебаний продублировали приказ. Не подчиниться никто не рискнул.

По итогам этого «победоносного» похода в выставивших разгромленные хоругви марках должно было пролиться немало слез. Ну и на какое — то время стать немного спокойнее заодно — оспаривать у законных наследников семейное имущество, травить, убивать, предавать и подставлять родственников в настоящий момент там в принципе стало некому. Не сказал бы, что проявленное обхаживаемыми мной капитанами «Черной розы» благородство тут было чем — то исключительным, однако говнище обычно куда более бросается в глаза, нежели права на лён оставленные младшему брату из — за нежелания спорить, кто из близнецов родился на пять минут раньше, да и выживать подлецам, как правило, куда проще. По сути единственное, что тут ограничивает внутриродовую вражду — это постоянные вооруженные конфликты и острое политическое соперничество. При постоянно висящем над головой топоре полного истребления даже совершенно не знающие моральных тормозов люди немного подумают, стоит ли лишний раз уменьшать поголовье родни. Пусть даже стоящей между тобой и необходимым тебе креслом.

Альвы в бою тоже пострадали не слабо, однако отделались гораздо легче чем нам бы того хотелось. Несмотря на то, что альвийское формирование также было ополченческой хоругвью, а не тагмой профессиональных солдат, что состоящие в ней бессмертные таны, что их смертные кнехты продемонстрировали сравнительно с людьми не в пример лучшую боеспособность. И дело было не столько даже в их боевых навыках, сколько в уровне взаимодействия и дисциплины. В отличие от «людских» формирований остроухих мы так и не сумели обратить в бегство. Пусть и весьма быстро, но отступали они без паники и даже спиной вперед. Причем к чести пронизанных чувством расового превосходства альвийских танов, я не заметил, чтобы кто — то равнодушно бросал нам своих кнехтов на мясо. Напротив, были даже примеры обратного. Так благодаря недобитому кнехту, закрывшего своим телом бросившегося его выручать господина, один из попавших под мой двуручник альвов сумел прожить на целых три взмаха цвайхандера больше.

В роте после сражения дела обстояли не лучшим образом. Мой хороший приятель, первый лейтенант «Вепрей Бир — Эйдина» Боудел Хоран пропустил в грудь копейный удар и боролся за свою жизнь. Ротный фельдфебель — Ларт Эйдер, которому рубанули мечом по шлему, подрубили бедро и дважды пырнули в спину в довесок, весь перемотанный бинтами лежал рядом с ним. Оказалась убита или тяжело ранена половина капралов, знаменную группу прорвавшиеся к ней альвы вообще вырубили целиком — нашли живым только одного профос — знаменосца из четверых. Попутно досталось ротным «музыкантам», раненым, охранявшим их нестроевым и даже пленным, парочку которых нападавшие по запарке прикончили, с ходу не разобравшись, то попал в руки. Жизнь Лойха ан Феллема, к слову сказать, спасли именно нестроевые. Скооперировавшегося между собой слуги в этом бою показали себя не хуже полноценных солдат, заняв круговую оборону и продержавшись до подхода помощи.