Рост Толбери - Орден-I

Лиам всё хотел выбрать время и поговорить с профессором о родителях, но так и не решился. Слишком много нерешительности в последнее время.

— А это Лабиринт, — помолчав немного, продолжил Калхун. — Ещё один символ. На стенах этого мемориала высечены имена людей, посвящённых и непосвящённых, отдавших свои жизни служению нашему виду. От великих мыслителей, учёных, первооткрывателей, лидеров до обычных солдат, рабочих и случайных прохожих, проявивших смелось или оставшихся людьми в трудный момент. Миллионы имён. Миллионы жизней, которые что-то значили. Миллионы людей, которые шли вслепую, чтобы мы когда-то нашли выход из всего этого, — сказал он почтительно и внимательно посмотрел на Лиама.

— У Ордена давно нет официальной присяги, в наше время такие жесты не имеют ценности. Но по старой традиции, перед нашими великими предками вы должны принести клятву верности Ордену.

— И что нам говорить? — хлопая глазами, спросила Сьюки.

— То, что идёт от сердца, — профессор ласково посмотрел на неё. — Не стесняйтесь и не смейтесь. Достаньте из глубин своих светлых голов самые сильные и прекрасные слова. Только это будет иметь смысл. Не бойтесь банальностей. Вы уже всё понимаете. Дополняйте и поддерживайте друг друга. И пусть так будет всегда.

Все стояли и молчали, прохладный ветер ерошил непослушные волосы Сьюки. Лиам застегнул куртку и попытался расправить плечи. Когда-то и его родители, мужчина и женщина, совершенно из разных миров, с разной историей, взяли на себя великую ответственность и произнесли слова клятвы в месте вроде этого. О чём они думали тогда и что сказали?

Мысли крутились в голове бесконечным потоком. Почти стёртое из памяти лицо матери, детские считалки из его «детства» в интернате, клятва и девиз морпехов, крики инструкторов, треск винтов вертолёта, похороны Бенисио и Айды… Каждый из его выстрелов по живому человеку, церемония выпуска из пансионата, работа в баре, первая таблетка экстази и отголоски страшных видений, которые хотелось забыть. Самое дно, темнота и этот новый шанс.

Время снова стать человеком. Время жить. Встретиться лицом к лицу с тем, что ему уготовано. Лиам вытянулся по струнке и, словно из строя, сделал шаг вперёд.

— Я Лиам Иезекииль Гадот, — неуверенно начал он, — родом из Лондона… сын Абигейл и Натана… младший сержант морской пехоты США. Беру на себя ответственность за судьбу человечества. Клянусь защищать…

— Я Айк Джей Гаспарян! — выпалил Айк и тоже вышел вперёд, запнулся, поправил свой дорогой галстук и продолжил: — Клянусь хранить таинство Ордена и защищать всех людей мира от врагов внешних и внутренних и от самих себя…

— Я щит и я меч… — в хоре голосов их слова утонули, но смысл и эмоции соединялись и становились чем-то большим.

— Я никогда не сдамся и не устану…

— Я свет во тьме, огонь, что никогда не погаснет…

— Я крепость на защите человечества…

— Я — Орден.

Нью-Геф встретил Лиама тысячами ночных огней, ледяным дождём и узкими полупустыми дорогами.

Этот город никогда не светился в новостях или документальных фильмах. Лиам не помнил, чтобы ему когда-либо встречались люди отсюда. Его служба будет проходить здесь, в «горячей точке», как выразился Калхун. В городе на пороге Врат.

Нью-Геф разросся из маленького порта, чуть севернее Бостона. Короткая страничка на Википедии содержала всего пару заметок: суд на ведьмами, пара крупных пожаров, маленькая помощь северянам во время гражданской войны, когда-то важный транспортный узел, несколько крупных предприятий, ежегодный фестиваль пива и пара родившихся здесь звёзд, да с десяток спортсменов, имена которых вряд ли кто помнит.

Вдоль набережной, где раньше была сосредоточена жизнь, неплохо сохранились старинные домики на узких улочках, деревянная церковь, здание суда и ещё несколько исторических памятников. Деловой центр разительно отличался широкополосными дорогами, небоскрёбами, парками, мегамаркетами, вездесущими скверами и фонтанами. Богатые и бедные жилые кварталы смешивались с опустевшими после Великой Депрессии и других кризисов индустриальными районами и заводами. Ничего примечательного.

Лиам ожидал чего-то иного. Если верить его нанимателям, здесь происходят события, имеющие исключительную важность, но на вид Нью-Геф похож скорее на провинциальный городок какой-то Канады.

Дыра.

Чём-то похожая на ту часть Нью-Йорка, которую он запомнил так хорошо… прямиком из его героинового кошмара.